— Подождем тут, пока в порту станет хоть немного тише, — сказал
бандит и направился к одному из ящиков.
Я уселась на ближайший сундук, стянула, наконец, мокрые сапоги и
принялась аккуратно, вкладывая буквально каплю сил, прогревать на
себе одежду, а заодно и все тело. Краем глаза поглядывала на
разбойника. Он дрожал от холода, копаясь в припасах
контрабандистов, но помогать ему я не собиралась.
Когда я почти полностью согрелась и сняла шляпу, распуская
влажные волосы, Грин вернулся с мутной бутылкой и двумя жестяными
кружками в руках. Одну протянул мне, вторую поставил на бочку и
наполнил то ли элем, то ли ромом — воняли это пойла одинаково
отвратительно. Однако изнутри меня все еще терзал то ли холод, то
ли страх, и я решила, что просто сидеть, наблюдая за тем, как Грин
напивается, не хочу. Так что позволила налить дешевый алкоголь и в
свою кружку. Взамен усилила огонь — теперь он стал почти костром,
но по-прежнему висел в воздухе.
Бандит с удовольствием устроился возле источника тепла и вытянул
под ним ноги.
— За свободу, — классический в среде бандитов тост прозвучал так
привычно, будто я никогда и не покидала улиц, не спряталась от
прошлого в стенах Академии, а все эти четыре года ходила на дырявой
парусной лодке в компании контрабандистки и двух ее
подчиненных.
Молча подняла кружку и отхлебнула горькое пойло. Закашлялась, из
глаз брызнули слезы, сквозь которые я заметила, как Грин смотрит на
меня с легким презрением.
— Надо же, как облагородилась, — поморщившись, бандит сделал еще
один большой глоток из кружки и окинул меня внимательным взглядом.
— Красивая стала, чисто леди.
Теперь его лицо уже не скрывал воротник, и я заметила, насколько
лихая жизнь состарила давнего знакомого. На подбородке, покрытом
недельной щетиной, появились два новых шрама, морщины под глазами
углубились, а брови почти полностью поседели. И все это за неполных
четыре года. Хотя, может он и раньше не блистал красотой, но пока
мы жили бок о бок, я, наверное, успела к нему привыкнуть.
- Может, это... согреемся? - предложил бандит, наклоняясь ко мне
явно не с дружескими целями.
Я отстранилась и охладила пыл неудавшегося любовничка злым
взглядом.
- Полезешь - жопу спалю, - предупредила честно, а огонь, который
минуту назад обогревал бандита, метнулся к нему и остановился в
опасной близости от тела, не защищенного теперь ничем, кроме тонкой
грязной рубахи.