— Ну, думал, вам же скучно тут одному, вот и решил… — весело
начал объяснять парень, но под спокойным и вроде бы совсем не злым
взглядом Нойрена затих.
Умел эльф одним своим видом объяснить, когда настроен на диалог,
а когда лучше убраться от него подальше. Но от меня не укрылось
любопытство в глазах мага-целителя, с которым он то и дело
поглядывал в мою сторону. На самом деле новостью он явно
заинтересовался, вот только показывать этого не желал. По крайней
мере, не своему практиканту.
— Ну я, это, пойду? — спросил парень после нескольких мгновений
напряженного молчания.
— Иди, — величественно кивнул эльф и отвернулся, но когда
студент уже стоял у выхода, добавил. — И если лечение людей тебе
кажется скучным, то может, стоило выбрать другое направление
учебы?
— Нет, что вы… — испуганно залепетал второкурсник, но, подняв
глаза, увидел на лице профессора улыбку. Сверкнув белыми зубами в
ответ, студент поспешил покинуть лечебницу.
— За что вы его так? — убедившись, что парень ушел, спросила я,
глядя на лекаря с откровенным удивлением. Обычно со студентами он
обходился довольно мягко.
— Болтает парень много. Уже год в столице, а так и не научился
язык за зубами держать. Я все пытаюсь его приструнить, но
безрезультатно. Пока что, — Нойрен хищно улыбнулся, и отчего-то
паренька-студента стало жаль.
— Но обо мне потом поговорим, если захочешь. А сейчас
расскажи-ка, что это за дракон такой и как он появился на площади?
Сдается мне, ты знаешь побольше этого сплетника, — эльф приглашающе
махнул мне рукой и я подошла к закутку, в котором стоял широкий
металлический стол, а в многочисленных шкафах в идеальном порядке
лежали травы, кристаллы и стояли в огромном количесвте баночки.
Назначение некоторых из них я знала очень хорошо, другие до сих пор
оставались для меня полнейшей загадкой.
Эльф откупорил еще нетронутую банку с мазью от ожогов и,
аккуратно взяв мою правую руку, начал обрабатывать раны. От его
проницательного взгляда становилось не по себе, так что я принялась
рассказывать, чтобы избавиться от мерзкого чувства.
Пока я подробно излагала все, что случилось на площади, лекарь
уже покрыл прохладной и липкой мазью мои руки. Порывался наложить
бинты, но я отказалась — все равно сниму, как только окажусь в
комнате. Заживает на мне, как на дворовой собаке, и нечего ткань
переводить на такие пустяки.