Ума не приложу, что делать с этой
животиной.
И вообще — пропустят ли её через
карантинную зону?
Перед отъездом из Карагая я сходил в
магазин, взял кошачий лоток с совком и наполнителем, а также
прикупил мешочек сухого корма. В итоге корм пришлось выбросить — от
потребления этого суррогата котоморф наотрез отказался. Тогда я
сходил на камбуз и выпросил у нашего повара лишнюю отбивную. Для
эксперимента. Зверёк нехотя принял угощение, всем своим видом давая
понять, что на безрыбье и рак рыба. В следующий раз я притащил ему
роллы, которые наш шеф мастерски скрутил из продуктов,
приобретённых на оптовой базе Форта. Тунца, сёмгу и прочие ништяки
завозили прямо на льду, причём регулярно — заработки вахтовиков
позволяли.
Котяра жадно набросился на японское
лакомство, сожрал всё без остатка и начал требовать ещё. Жалобно
мяукал, тёрся о мою ногу, царапал когтями, встав на задние
лапы.
— Троглодит ненасытный, — бурчал я,
но в итоге шёл на камбуз, чтобы в очередной раз выклянчивать еду у
Михалыча. Собственно, так за котоморфом и закрепилась постоянная
кличка — Троглодит.
Методом проб и ошибок я выяснил, что
зверушка жрёт исключительно сырое мясо и свежие морепродукты.
Молоко прожорливый котяра отверг, зато с удовольствием лакал из
миски соевый соус. Никаких овощей и гарниров. Хищник — он и есть
хищник.
С лотком я намучился.
Поначалу Троглодит не желал играть
по моим правилам и гадил где угодно, только не в правильном месте.
Тогда я прибег к шантажу и пообещал, что перестану носить роллы,
если увижу ещё хоть одну какашку в кроссовках Маши. Зверёк
пофыркал, но в итоге продавился. Из чего я сделал вывод, что эта
тварь понимает человеческую речь. И не просто понимает, а умеет
договариваться. После этого открытия я решил вывести упыря в свет,
прогулявшись с ним по палубам «Селенги». Предварительно объяснил,
что экипаж Крепости — мои друзья. Убивать этих людей нельзя, гадить
им в обувь — тоже. А ещё я строго-настрого запретил коту забредать
в двигательный отсек. Через три дня Троглодит уже носился по
коридорам и тамбурам, исследовал вентиляционные шахты и уничтожал
мышей, неделями напрягавших Михалыча. В общем, карманный монстр
вписался в коллектив.
— Что будешь делать в Никополе? —
поинтересовалась Мария. — Слышала, у тебя проблемы с
инквизицией.