Это она о сене – я как раз выщипывал
прилипшие соломинки с недоступной ей части брюк.
– Могу отшлёпать, так выйдет
быстрее.
– Папа тебя потом отшлёпает, когда
узнает, как к его любимой доченьке какой-то Толл прикасался.
– Пфохс.
– Для него вы все на одно лицо.
– Он ещё не вернулся?
– Надеюсь, что нет. А что? Боишься,
что застукает нас вместе?
Я выпрямился, посмотрел Кэсси в
глаза и игриво улыбнулся.
– Не боюсь.
– Тогда идём. Я и буллогов заодно
покажу.
Мы вышли из сарая, и сразу же
отступили назад. Двое наёмных рабочих вели под локти тощего фрорри.
Третий шёл сзади, тыча ему в спину арбалетом. У бедолаги
подкашивались ноги, и вообще, выглядел он так жалко, что никакой
актёр бы не изобразил.
– Пожалуйста, – взмолился он, – не
надо! Я из Кошачьего Угла, я пришёл узнать о работе! Пожалуйста, не
надо!..
– Ну, ну! – сплюнул один из
людей.
– Это мы щас и проверим, –
усмехнулся второй. – Если ты из Угла – тогда отпустим.
– Я и правда ни о чём таком не знал!
Мяу!
Тут его колени подогнулись, и он
повис на руках тащивших его людей.
– Вставай! – рявкнул левый.
– Живо! – ткнул арбалетом шедший
сзади.
Кот, хныча, поднялся. Не такого
приёма он ждал в легендарном Синем Доме, где к любому относились с
теплом и уважением. Ох, не такого!
Все четверо свернули за угол, в
сторону кошачьей столовой. Следом, крадучись, шли фрорри – в том
числе и те двое, которых я встретил в обличие шамана. Нас с Кэсси
они не заметили, прошли мимо.
– Ну а это он? – спросил рыжий.
– Не знаю. Их была целая банда.
– Один из них, да? Из тех, кто
напал.
– Не знаю. Я первый раз его
вижу.
Фрорри свернули вслед за людьми,
держась, правда, на безопасном расстоянии. Выждав ещё с полминуты,
мы выбрались из сарая.
– Да что такого случилось, что все с
ума посходили?
– Сейчас увидишь, – сказала
Кэсси.
Мы прошли мимо кустов сирени,
обогнули небольшой садик с прудом и ротондой, по стилистике
напоминавший сад в усадьбе Толлов, только меньше, и оказались на
открытом участке возле Синего Дома.
Я снова смотрелл на вещи как бы с
двух разных позиций. С одной стороны – глазами Рэя. И Синий Дом
казался мне знакомым – я часто приходил сюда, чтобы встретиться с
Ленни. Другой мой взгляд был взглядом новичка, чужого, иномирца. И
он очень чётко вырисовывал все странности, нелепости и
недостатки.
Синий Дом был старым. Стены
периодически подкрашивали, но кое-где, например, в боковых
мезонинах, штукатурка была лет пятьдесят как не тронутой,
облупившейся и выцветшей. Да и дубы, посаженные вплотную к дому,
вымахали выше третьего этажа. Один из балконов чуть кренился,
словно готовясь рухнуть. Я знал, что в таком состоянии он находится
уже не первое десятилетие.