— Эй! — крикнул ему вслед мистер Хэмиш. — Сделаем
всё вместе, я тут ещё волонтеров нашёл!
И добавил, что одному такая задачка не под силу,
но Лиса была уверена, что отец этих слов уже
не слышал.
Тогда мистер Хэмиш обратился к Лисе:
— На тебя, мадмуазель, можно положиться?
Лиса неохотно кивнула.
Хэмиш прищурился, и этот прищур вдруг вызвал у Лисы
тяжёлое чувство. Так, бывало, щурился дед, а она
не любила часто вспоминать деда. Если воспоминания грозили
стать опасными, она вытряхивала их из памяти, как
вытряхивают одеяло после ночного сна, и повторяла про себя:
«Он был всего-навсего сумасшедшим».
— Вот и славно. Отцу скажи, что в лес поодиночке
ходить опасно. При сильном ветре или снеге будут ещё падать
деревья...
Мистер Хэмиш помолчал, глядя перед собой.
— Интересный у вас лес, к слову. В низине
давно вся листва облетела, а у вас всё равно как
сентябрь... Будто индейское лето в нём потерялось...
Надо же...
Лицо мистера Хэмиша застыло, улыбка вылиняла. Сейчас
он смотрел на лес почти так же, как отец несколько
минут назад — оледенелыми глазами.
Но всего несколько секунд, потом снова заулыбался,
и Лиса попятилась назад от этой улыбки, больше похожей
на оскал тощей гончей.
Мистер Хэмиш повернулся к ней:
— Так ты ничего странного не заметила?
Лиса замотала головой и, повернувшись, пошла прочь, почти
побежала. Она почти достигла ворот, когда её нагнал
насмешливый голос странного знакомца:
— Что ж ты даже слова не скажешь, бука?
Девочка обернулась. Почувствовав себя в безопасности,
подбоченилась:
— Мама говорит, — дерзко выдала она, — что застенчивые дети реже
становятся жертвами мошенников. Почему? Они с мошенниками не
разговаривают!