Заспавшись, первый урок — занудную математику — Лиса
решила пропустить. Родителей дома уже не было, мелкий раньше
обычного утопал в школу, так что никто не мог бы
помешать её вольнице. В конце концов, ей почти
четырнадцать, имеет право взрослая женщина сама решить, что
ей нужнее — скучная матемка или новая серия «Волтрона»?
Ну, вот и решила!
Соорудив трёхэтажный сэндвич, «взрослая женщина» выскочила
на веранду, но замерла, увидела отца. Он стоял
в центре домашней парковки, на которой в праздники,
когда съезжалась в гости вся родня, размещалось до девяти
машин, и, задрав голову, смотрел на деревья. Лиса хотела
прокрасться незамеченной за его спиной —
за опоздание и влететь могло, —
но остановилась. Что-то в фигуре отца
насторожило её. Он стоял без движения, застыл, словно его
коснулась чья-то холодная рука и превратила в ледяную
скульптуру. Его волосы не шевелились от ветра, глаза
уставились в одну точку. Лисе показалось, что он даже
не дышит.
— Па-а, — она подошла к нему поближе
и осторожно прикоснулась. Отец не отозвался.
Он не шелохнулся даже тогда, когда Лиса с усилием
потянула его за одеревенелую руку.
За их спинами послышался шорох шин. Лиса оглянулась
и увидела, что подъехал мистер Хэмиш. Он припарковал
машину неподалёку, потом перекинулся через спинку водительского
сиденья, ища что-то сзади. Лиса даже обрадовалась ему — она
не знала, что делать, ей было страшно из-за того, что
любимый отец вдруг превратился в истукана. А мистер Хэмиш
уже вышел из машины и направился к ним, на ходу
натягивая рукавицы и беспечно улыбаясь. Он не сразу
заметил, что Джон Шеверс стоит, вытянувшись по стойке
«смирно», и слепо таращится в лес.
Когда до Джона оставалось несколько шагов, мистер Хэмиш
громко заговорил.
— Ну, — нарочито забасил он, — все дорожки
в лесу мы за месяц не расчистим. И даже
не за два.
Джон глубоко вздохнул. Едва заметно дёрнул плечом.
— Какой маршрут короче? — спросил мистер Хэмиш.
Лиса не сводила глаз с отца. В его лице что-то
изменилось, черты немного смягчились, словно заморозка отпустила;
потом он наконец-то заговорил. Ответил, что самый
короткий — тот, который раньше был помечен жёлтыми лентами.
Но когда выпадет снег, протоптанные дорожки уже
не найдёшь. Надо торопиться.
«Да, надо торопиться», — повторил Джон, потом обронил, что
оставил пилу в амбаре, решительно развернулся и зашагал
прочь от леса.