- Божественно,
мам! – сообщил, проглотив первый кусок. – А насчёт воды не
беспокойся. Закаляться решил с сегодняшнего дня. Ну и бегать по
утрам. Надо форму набирать, надоело быть дрыщём.
Ленка, которая уже
доела свою манную кашу и пила чай, прыснула. Изо рта полетели
брызги.
- Лена! –
воскликнула мама. – Серёжа, что за слово такое?
- Слово как слово.
Честное. Мне вроде как судьба второй шанс дала, согласись. Грех
будет его упустить.
- Ты изменился,
сынок, - покачала головой мама.
- Но ведь не в
худшую сторону, а? – я подмигнул улыбающейся Ленке и отправил в рот
кусок яичницы.
- Слава богу, -
сказала мама.
- И я говорю,
слава богу, - прошамкал я с полным ртом.
- Всё равно, будь
осторожнее. Помни, что Ильдар Хамзатович сказал – ни в коем случае
не переутомляться.
- Я помню, мам. Не
переутомляюсь, правда.
- А что сегодня
тебе к нему на осмотр в девять утра помнишь?
- Помню. Сейчас
позавтракаю, оденусь и пойду.
- Привет ему
передавай. И всё потом подробно расскажешь!
- Зачем? Он и так
тебе всё расскажет.
- Он – это одно.
Ты – другое, - с железной логикой заключила мама и налила мне
чая.
Всё-таки Кушка
совсем маленький город. От дома до ворот госпиталя я дошёл, не
торопясь, ровно за пять минут. Ещё через две минуты постучал в
дверь кабинета Ильдара Хамзатовича.
Весь медосмотр
занял ровно час пятнадцать минут, включая рентген.
Частое
рентгеновское излучение, в особенности на столь допотопной
аппаратуре, не слишком полезно для молодого выздоравливающего
организма, поэтому я нейтрализовал его воздействие. Но, видать,
слегка перестарался, потому что организм отреагировал самым
привычным и целесообразным образом.
Я как раз оделся,
вышел из рентгеновского кабинета, когда почувствовал, что меня
неудержимо тащит в сон. Словно щепку в водоворот.
До моей палаты, в
которой я провёл пять, выпавших из памяти дней, было не более двух
десятков шагов. Дверь оказалась открыта, в палате – никого. Правда,
мою постель убрали, но мне вполне хватило матраса. Меня бы и голая
пружинная сетка устроила. Да что там сетка - любая горизонтальная
поверхность, включая пол. Желательно чистая, конечно.
А тут целая
кровать! Шикарно. Я повалился на матрас и отключился.
Проснулся от
недовольного голоса Ильдара Хамзатовича, доносящийся из-за
двери:
- Что значит, не
знаю? Он должен был прийти ко мне в кабинет ещё пятнадцать минут
назад!