Лисе трудно было определить, побледнела Ивона или нет, поскольку ее лицо размалевали под древесную кору, но что определенно указывало на ее растерянность – так это повисшие плетями руки, усилиями гримеров превратившиеся в ветви ивы.
- И что тебя расстроило? - Алисия сидела в кресле, подобрав под себя ноги. Она уже не реагировала на крики леди Фло, что окончательно помнет платье. У нее так сильно схватывало живот, что успеть бы добежать до уборной, не то что танцевать. «Это все от страха», - убеждали ее подруги. Каждая по-своему переживала волнение перед выступлением.
Ив печально опустила голову.
- Я дура.
- Меня подобное заключение уже не тронуло бы, - хмыкнула Мажанна, расправляя накрахмаленные лепестки своего костюма. Колокольчик получился милым и задорным, чему немало способствовали торчащие во все стороны кудряшки. – Мы все здесь чувствуем себя дурами. Вместо того, чтобы блистать красотой и дорогими нарядами перед тремя принцами, ходим размалеванными куклами.
- Я тупа точно дерево… - продолжала бичевать себя Ив.
- Тебе сейчас положено быть таковой. Иву еще никто не называл остроумной. Кстати, и настроение у тебя под стать. Всплакнуть бы еще не мешало.
- Мажа, прекрати. Не видишь, еще слово и она заревет. Гримеры будут ругаться.
- Нет, вы не понимаете! – ветви ивы скребли ковер. – Тот самый здоровяк, которого я всю карнавальную ночь гнала от себя, и есть младший сын короля. Я дура-а-а…
- Иди ты! – Колокольчик недоверчиво воззрился на Плакучую иву.
- Сама посмотри…
- А моего там нет? Героя? – заволновалась Мажа.
- Будто я помню, как выглядел твой Герой!
- Лис, идем посмотрим. Ну идем…
Только чтобы не расстраивать еще одну подругу, Алисия выбралась из кресла. Покружилась, чтобы лепестки улеглись на место, и поплелась следом за Мажанной. Та уже приникла к занавесу, отделяющему импровизированные гримерные комнаты от центральной залы.
Оркестр попискивал струнными инструментами, трубачи напрягали щеки, извлекая невнятные звуки из горящих золотом труб. Дирижер нервно перелистывал ноты.
- Вон, смотри! – Мажа уступила место у кулис, где кто-то проковырял дырочку. – Седой – это король. Красивый, правда? Жаль, что сыновья пошли в мать – те же безвольные подбородки и унылые носы. Даже хорошо, что моего Героя среди них нет.
- Зато мой есть, - произнесла враз севшим голосом Лиса. – Помнишь Ворона, с которым я открывала бал? Мне кажется, это был король.