Одно из лучших моих школьных воспоминаний – чтение этой пьесы в классе «по ролям». Я была госпожой Простаковой, и старательно изображала безмерную материнскую любовь к двухметровому однокласснику – «Митрофанушке». А он закатывал глаза к потолку, напряжённо соображая, сколько будет «единожды един», свысока обзывал «няньку Еремеевну» (самую маленькую одноклассницу) «старой хрычовкой» – и тут же пытался спрятаться за её спину от разъяренного «дядюшки Скотинина».
А сцена экзамена!
«Еоргафия – наука не дворянская. Далеко ли ушёл в истории? Смотря в какой. В иной в тридевятое царство, в тридесятое государство залетишь. „Дверь“ – котора дверь, эта? Эта – прилагательна. Потому, что она к месту своему приложена. Вот та дверь, что у сарая стоит не навешена – та покамест существительна».
И мощный аккорд мощным голосом:
– Не хочу учиться – хочу жениться!
Если бы нас тогда спросили, кто же главный герой пьесы, мы
сочли бы вопрос совершенно праздным. Конечно Митрофанушка!
Но оказывается, неуч и лентяй был в тогдашних комедиях едва ли не общим местом. И современники оценили прежде всего тех персонажей, которых на сцене увидели впервые.
Холоп Тришка. Не убило в нём холопское положение ни остроумия, ни таланта.
Нянька Еремеевна. При всей привычке низко кланяться, она совсем не находит нормальным своё жалование: «Пять рублей на год да пятьдесят пощёчин на день». И ведь она непритворно любит своего воспитанника. «Воспитание» для неё, так же, как и для её господ, – синоним «питания». Но при этом её любовь и забота – совершенно искренни!
А «учители» – Цифиркин и Кутейкин! Они сами мало, что знают, но – добросовестны. Свои скромные знания пытаются вложить ученику уже не первый год. И оба дружно ненавидят третьего учителя – Вральмана, который даже и не делает вид, что чему-то учит «рапёнка». Просто получает деньги за то, что он – немец!
Главное же открытие пьесы – Стародум.
Странная фамилия для положительного героя? Ведь «Стародум» – это что-то вроде «Застрявший в прошлом веке»? Но с другой стороны, так ли уж это плохо, если прошлый век был в чём-то лучше нынешнего? И автор ясно даёт понять, что его герой «застрял» в эпохе Петра Великого. Он мыслит и действует так, как учил человек, посвятивший свою жизнь Родине. Её благу, чести и славе.
В пространных монологах – диалогах Стародума нет ничего смешного, и мы их, по правде говоря, торопливо пролистывали. Но учительница спросила: