- Да, появилась одна подработка, да ещё какая! Жаль там только
один человек нужен, иначе я бы и тебя припахала – продолжая
ухмыляться, продекларировала она.
- А!? Меня? Куда!? – Хикэру знатно перетрусил от возможных
перспектив, так как до работы в лавке дядюшки Норайо он много где
поработал и мог с уверенностью заявлять, что условий лучше чем тут
он до совершеннолетия найти точно уже не сможет, так что бросать
свою подработку ради непонятных «халтурок» Хитоми ему было
откровенно не с руки.
- Эх, ну ты и дурень. Я же сказала, что нужен один человек!
Место за-ня-то!
- А если бы был нужен не один!? Меня и сейчас всё устраивает! Не
решай такое за меня! – возмутился в ответ он.
- Пошли уже – Хитоми в ответ загадочно хмыкнула, и подняв
лежавший чуть правее двери небольшой кусок фанеры, прикрываясь им
от дождя, рванула на противоположный тротуар, с грацией истинной
кошки перепрыгивая по выдающимся камням брусчатки из текущей
небольшой рекой сточной воды в центре дороги.
- … - Хикэру лишь оставалось со всей доступной ему скоростью
последовать за ней, так как никакого аналога «Зонтика» он,
разумеется, не брал.
Да и было бесполезно его брать – Норайо не разрешал "тащить
всякий хлам в магазин", хотя весь его магазин, по скромному мнению
Хикэру, один только хлам и продавал. А оставлять его как Хитоми,
под дверью, было чревато тем, что к концу рабочего дня его уже там
не окажется. Вот и пошло так, что Хикэру всегда добирался домой
больше мокрый, чем сухой... Настолько часто, что уже даже привык к
такому состоянию и не обращал на него особого внимания. К тому же
того количества чакры, который он умел контролировать, вполне
хватало чтобы не подхватить простуду, хотя он не был уверен, много
это или мало.
Вскоре, после недолгих блужданий по запутанным улицам они вышли
к очередному обветшалому магазинчику, неоновая вывеска над которым
гласила: "под иголочку". С недоумением посмотрев на Хитоми, Хикэру
наткнулся лишь на озорной взгляд и со вздохом последовал за ней
внутрь.
Продавщица – сгорбленная бабушка уже далеко за семьдесят
подметавшая пол, подслеповато щурясь оглядела обоих детей, описать
внешний вид которых кроме как "голодранцы" язык не поворачивался,
после чего в удивлении и с некоторой долей страха вперила на них
свои мутные глаза.