А потом появился Антуан. Однажды на рассвете я как обычно ворвался в кухню, где уже кипела работа – у огромного очага сам главный повар мсье Мишель крутил на вертеле цыплят, его помощница Франсуаза била в огромной миске заварной крем, а над большим противнем склонился тоненький светловолосый паренек. Вооружившись рожком, он отсаживал эклеры, которыми любила по воскресеньям лакомиться мадам дю Плесси. На парне была чистая и новая рогожная куртка – форма всех кухонных работников, из-под рогожного колпака свешивалась длинная светлая прядь, почти касаясь противня, но поправить ее он не мог – очень старался ровно выдавить на противень полоску теста.
– Подбери лохмы, Антуан! – толкнула его в бок Франсуаза, заметив то же, что и я. Паренек вздрогнул, выпрямился и уставился прямо на меня голубыми испуганными глазами.
– Доброе утро, Франсуаза! Не пугай человека, а то он напустит лужу прямо на пол.
– Лучше лужа на полу, чем волос в эклере, – буркнула та.
Я запустил палец в крем.
– М-м-м… Восторг! – заявил я, плотоядно облизываясь и глядя при этом прямо в ее декольте.
– Люсьен, бесстыдник! – закричала она, игриво ударяя меня по руке и приходя в хорошее настроение.
Паренек неловко озирался в поисках места, куда положить рожок. Руки у него были в тесте, и, представив, как он запачкает свои блестящие чистые волосы, я решительно подошел к нему, взялся за свисавшую прядь и заправил ее под колпак.
– Спасибо! – тихо произнес парнишка, вскинув на меня глаза.
– Люсьен добрый малый, всегда поможет, – одобрила меня кухарка.
– О, Люсьен! – прогудел главный повар, поворачиваясь ко мне. – Покрути-ка этих цыплят, мне пора заняться спаржей, а эти лентяи еле ноги таскают!
Я взялся за ручку вертела, таким образом оказавшись вблизи нового поваренка и завел с ним разговор. Вскоре я узнал, что Антуан – внук горничной дочери господина дю Плесси, которая вновь со своим мужем-генералом вернулась в Париж и уважила просьбу своей служанки, пристроив парня на кухню к мсье Мишелю. Отец Антуана погиб в сражении у Белой горы** в Чехии, оставив троих детей. Есть еще две старшие сестры, одна замужем за судейским, другая – белошвейка. Оказалось, что Антуан любит печь пирожные и когда-нибудь хочет стать главным кондитером в большом аристократическом доме. Что ему шестнадцать лет, и что раньше он жил в гугенотском Нанте, но вся его семья – верные католики.