— Ты нормальный вообще? — спросил я. — Нашел время для
обеда.
— У меня режим, — пробубнел Миша. — Надо покушать.
— Блять, Мишаня…
Я хотел еще что-нибудь добавить, но дверь в кабинет ректора
распахнулась и к нам высунулась та самая тетка, что принимала у
меня «зачет».
— Так! Иванов! Козлов! Давайте, заходите! Господин ректор
вас…
Тут она увидела, чем был занят Миша и осеклась.
Гигант же просто поднялся на ноги, не отвлекаясь от процесса
поглощения содержимого судка, и кое-как протиснулся в дверной
проем. Я, путаясь в его рубашке и стараясь не упасть — проскользнул
следом.
— Господин Иванов… — начала тетка, но мы уже пересекли приемную
и под охреневшие взгляды педсостава зашли к ректору.
— О! Молодые люди! — поприветствовал нас седой дед в дорогом
коричневом костюме, не отрывая взгляда от каких-то бумаг.
Но даже когда он поднял голову и увидел, как Миша сосредоточенно
поглощает пищу, на его лице не дрогнул ни один мускул.
— Господин Иванов… Пожалуйста, объяснитесь, чем вы заняты? —
спокойно спросил дед.
— У меня режим, — прогудел Мишаня.
— Понимаю, — кивнул дед. — Ну что же…
В кабинете повисла тишина. Ректор замер, ожидая, пока маг земли
доест, я же стоял и не знал, куда деваться. Благо хоть, тут под
ногами был ковер, и стоять босыми ногами было удобно.
Наконец-то, Миша доел, вытер губы салфеточкой, спрятал ее и
вилку в пустой судочек, судочек закрыл крышечкой, потом все это — в
сумку и, наконец, выпрямился, глядя на ректора.
Все это было так долго, так медленно, и в такой оглушительной
тишине, что я прямо чувствовал, как трещат мои шаблоны.
— Спасибо, господин ректор, — кивнул Иванов.
— Вот! Учитесь у коллеги, Козлов. Учитесь! Дисциплина! —
поучительно помахал пальцем ректор. — А вам ее, как я понял, не
хватает!
— Послушайте… — начал я, но дед не дал мне вставить слова и
продолжил.
— Вы двое! Впечатляющие способности! Огромный потенциал! Михаил,
вам отдельное спасибо за заботу об абитуриентах! Можете
рассчитывать на повышенную стипендию!
— Мне бы это… — Начал Миша. — У меня режим и кушать надо…
— Тоже решим! Все решим! — махнул рукой ректор. — Что же
касается вас, господин Козлов… А почему вы в одной анкете записаны,
как Штерн, а во второй, как Козлов?
— А это девичья фамилия матери. Более благозвучная, — ответил
я.
— Штерн. Ладно, запишем, как Штерна. И в самом деле, а то я вас
двоих путать буду. Так! Штерн! Что будем с вами делать?