Словно хмель
разом покинул меня.
- Почему ты
меня так назвал? – приподнявшись на локтях, молвила я.
- Потому что
ты такая же вкусная и сладкая, как самая лучшая мармеладка в мире, - и он
припал к моим губам, терзая их в сладкой муке.
Ах… Что же,
получается, и для того, первого Бартоломео, я была сладка?
Я была
сладка для него?!
Так зачем же
он опозорил меня? И чего хочет теперь от меня этот Бартоломео в красивой белой
форме?! Его рука уже пробралась за мой корсет. Он поглаживает мою грудь, слегка
сжимает её… Ах, мурашки наперегонки бегут по всему моему телу!
Ах, его
вторая рука… Аааах! Я выгибаюсь дугой от неведомого мне доселе наслаждения, от
резких движений его руки там! Там, где доселе не было рук мужчины!
Зато там был
член мужчины, охлаждает мою горячую голову нечаянная мысль! Да! И именно после
этого случился мой позор, именно после этого! Ах, как же это было больно! Как
больно!
Я не знаю,
что было больнее, то, как тот первый Бартоломео протыкал мою плоть, или же всё
то, что последовало после: прилюдное предложение стать продажной; наши соседи,
стоящие презрительным коридором на моём пути; родители, отрёкшиеся от меня,
такой беспомощной в своём позоре…
И он, этот
новый Бартоломео, встретившийся на моём пути, он тоже хочет сделать мне так же
больно, как и тот, первый… Иначе зачем тогда он успел раздвинуть коленом мои
ноги? Предварительно шустро забравшись на мою кровать? И бесстыдно задрал подол
моего красивого бархатного платья? Да, да, вишнёвого бархатного платья, что так
красиво облегает все мои изгибы…
А потом,
после того, как и его член будет так же больно ходить во мне туда-сюда, и он
откажется жениться на мне! Так же, как и тот, первый… Но как же… Как же можно
сделать так больно крохотным красным огуречиком, что продемонстрировал всему
нашему монастырю тот синьор? Аааа… Я поняла! Просто отверстие в моём теле,
значит, слишком мало… Да, да, да… Именно так…
Между тем
Бартоломео, тяжело дыша, успел сбросить свой красивый китель и уже потянулся
рукой к своим красивым белым штанам, расстёгивая их. Да что же это такое! И он,
и он туда же! Нет! Я уже учёная! Нет!
Нахлынувшая
волна воспоминаний и обид придала мне сил. Я скинула с себя Бартоломео так же легко, словно тот был снопом соломы в пыльном
поле!