А вот глаза охотника в момент оглашения цены заметно
округлились. Он согнул спину, направив несколько искаженный взгляд
на собеседника. Его лицо буквально кричало что-то вроде: «Ты что
вообще несешь? Какая цена?».
— Три миллиарда? За убийство ребенка? Что за бред? — на
последнем вопросе мужчина, словно смирился с тем, что это не может
быть правдой и вновь отвел взгляд. В нем, казалось, совершенно не
было интереса к людям вокруг. Именно поэтому он просто взял в руку
стальную вилку, решив продолжить обычную трапезу.
— Это не бред. Суть в том, что… В этом храме сейчас находятся
Рэйгал Фроуст и… Ингерам Гауст, — лишь последнее имя слетело с уст
мужчины, как он направил холодный взгляд на собеседника. — Именно
поэтому тебя и выбрали. Ты же всё-таки… Лучший.
Охотник за сокровищами, сидевший напротив, имел к Гаусту во
истину особенное отношение. Это не была ненависть, зависть или
обида. Нет, совсем нет. Это был… Истинный интерес. Ему, человеку
особенному, всегда хотелось столкнуться с таким же особенным воином
души. Воином, которого уже давно прозвали звеном новой эпохи. Тем
самым бойцом, который имеет все шансы изменить этот мир. Той самой
персоной, которая должна была изменить весь мировой баланс.
И наводчик прекрасно знал об этом интересе. Все знали. Именно
поэтому он и использовал факт присутствия там Ингерама Гауста как
последний и самый эффективный аргумент. Аргумент, который, что
очевидно, не мог не сработать.
— Но, конечно, десять процентов от сделки мои… — продолжил
наводчик, но…
Не успел мужчина договорить, как услышал пугающий треск,
заполнивший всю таверну в мгновение ока. Подняв взгляд мужчина в
шоке испугался, даже отодвинувшись назад. Всё-таки…
Напротив него сейчас сидел сильнейший из охотников за
сокровищами, на лице которого возникла самая воинственная улыбка из
всех, оголившая его звериные клыки. Мужчина легким движением сжал
стальную вилку в руке, буквально разломав её пополам. Всё помещение
заполнила дикая жажда крови, которой не могло быть равных. Она
буквально сжимала всё вокруг, разрушая само пространство, пугая его
ужасающе сильно. Глаза воина в этот момент воспылали духовной
силой, а абстрактное пространство за его спиной исказилось. Там
возник огромный образ. Образ ужасного ворона, который, словно самый
опасный хищник, смотрел на свою добычу. В этот момент охотник и
сказал: