– Сбежал, – скрипнул зубами милиционер. – А там его точно не
было?
– Не думаю. Если бы он меня узнал, наверняка захотел
поквитаться. А я вроде до сих пор живой…
– Это ненадолго, помяни мое слово! Будешь и дальше шляться по
бандитским притонам – ничем хорошим это не кончится!
– Злой вы…
– Еще кого-нибудь видел?
– Всех.
– Что?!
– Всех, говорю. Ну, кроме этого, в котелке, – откинул в сторону
одну из карточек, изображавшую какого-то буржуя.
– Что делали?
– Пили, ели, тягали баб за разные места…
– Что-нибудь подозрительное заметил?
– А что там может быть подозрительного? Пьющие уголовники это
как раз нормально!
– Слушай, Семёнов, – с интересом посмотрел на меня Фельдман. – У
тебя в роду евреев случайно не было?
– Нет, я первый. А вы что, родственников ищете?
– Пошел вон!
– Всего доброго, гражданин-начальник.
– Погоди. Встретишь Корделию, скажи, чтобы она сама ко мне
явилась.
– Она вам тоже нравится? Обязательно передам…
– Вон!!!
К слову сказать, я и сам был не прочь встретить нашу общую
знакомую. Всё-таки это она нас пригласила, а значит, является
нанимательницей. Но денег за выступление ни я, ни мои коллеги так и
не получили… и судя по всему, не получим. После пожара проститутка
пропала, как будто её и не было. Ворам тоже не предъявишь. Кругом
одни убытки!
– Ну что? – почти сочувственно спросил куривший у входа в отдел
Никишка.
– Ты что, смолить начал?
– Ну да.
– А мамка не заругает?
– Знаешь, что, товарищ Семёнов! – с полуоборота завелся
парень.
– Ладно-ладно, не кипятись, Никифор Лукич, – сделал примиряющий
жест рукой. – Просто твой начальник мне нервы натянул, вот и
ёрничаю… уж больно он у тебя строгий!
– Факт! – подтвердил продолжающий смотреть на меня волком
милиционер.
– А у тебя самокрутка погасла! – постарался переключить его
внимание.
– Вот, чёрт, – смутился тот и полез в карман за спичками.
– Прошу, – щелкнул я зажигалкой.
– Спасибо…
– Слушай, всё хочу спросить. Ты ведь Михаила Борисовича хорошо
знаешь?
– Ну да.
– Что он вообще за человек?
– Настоящий большевик!
Так и хочется спросить, а что, бывают и «ненастоящие»? Но не
буду. И я, и он прекрасно знаем, что бывают. Но, Фельдман
действительно пользуется непререкаемым авторитетом, причём, как
среди непосредственных подчиненных, так и среди городских
обывателей.
Взяток не берёт и в меру сил не позволяет делать это другим. С
простыми жителями строг, к врагам беспощаден, но при этом искренне
старается помочь людям. Взять хоть меня. За квартиру похлопотал,
место предлагал. И даже сейчас, несмотря на негативное отношение к
кабацкой музыке, лишнего не вешает.… Но я никак не могу забыть
найденный его правнуком клад!