На Фельдмана было страшно смотреть. Он разом как-то почернел,
сгорбился, после чего одарил меня не предвещающим ничего доброго
взглядом, затем резко развернулся на каблуках и практически выбежал
вон.
– Елена Станиславовна, позвольте полюбопытствовать, на хрена вы
это сделали?
– Что именно? – каким-то безжизненным голосом спросила
барышня.
– Назвались моей невестой!
– Даже не знаю. Вы начали врать, я вам подыграла.
– А с какой радости вы решили, что я вру? Может у меня есть
подходящая кандидатура, с которой я собираюсь связать свою
жизнь…
Договорив это, я вспомнил мадам Грицианову и внутренне
содрогнулся.
– Тогда бы вы пришли вместе с ней, и вас просто расписали.
– Что так просто?
– А вы не знали?
– Нет, как-то пока не нужно было…
– Теперь знаете.
– Всё это очень познавательно, но что теперь с этим всем
делать?
– Ничего, – пожала плечами девушка, после чего вернулась на
рабочее место и напечатала свидетельство о заключении брака между
гражданином Семёновым и ею. После чего так же бесстрастно внесла
соответствующую запись в гроссбух, скрепила документ печатью и
протянула его мне.
– Да не пугайтесь вы так. Расторгнуть брак можно в любой момент,
причём даже в отсутствие одного из супругов.
– О темпора, о морес![2] – только и смог ответить.
– Да вы полны сюрпризов. Знаете латынь?
– Читаю со словарем. Вы так и не ответили на вопрос.
– Зачем это было нужно? Право, не знаю, так получилось. Дело в
том, что больше всего на свете я ненавижу этого человека. Его
ухаживания мне отвратительны. И вы, наверное, не поверите, но мне
очень радостно от осознания, что удалось сделать ему больно!
– А теперь он сделает больно нам обоим!
– Боитесь? – презрительно посмотрела на меня Ланская.
– Конечно. Я же не дурак!
На этой ноте мы и расстались. Моя новоиспеченная супруга
направилась за порцией кислых щей, ячневой кашей и компотом из
сухофруктов, а я вышел из здания Исполкома размышляя о
превратностях новой жизни. Надо сказать, что в прежние времена
личная жизнь вашего покорного слуги бурлила так, что нередко
становилась предметом зависти окружающих. Но вот чтобы в один день
с особым цинизмом поимели столько разных женщин, это, пожалуй,
впервые!
Впрочем, ушел я недалеко. До проходной. А там наткнулся на кого
бы вы думали? Правильно. Фельдмана. Что же, кажется, я переоценил
благородство начальника Спасовской милиции. Сейчас он меня
пристрелит, или подвергнет аресту, а вдобавок ко всему еще и
обыску… мама моя р