Утро началось с того, что мой камердинер Трофим пришёл ко мне с
неожиданной просьбой. Я сначала не понял, от чего он мнётся, не
решаясь заговорить.
— Трофим, ты хотел что-то сказать? — спросил я. — Что-то
важное?
— Ваше Императорское Величество, подпишите прошение, попросил он
тут же.
— Прошение? — удивлённо поднял я брови. — Какое такое
прошение?
Он по-прежнему, переминаясь с ноги на ногу, подошёл ближе и
протянул мне листок бумаги.
— Отпустите на фронт, — наконец произнёс он.
— Что? — удивился я, мои брови поползли наверх.
— Да вот был у воинского начальника, — начал он. — Сказали мне
там, что парень я серьёзный, такие на фронте нужны, но, коль служу
во дворце, сказали, что сначала нужно получить разрешение у
начальства.
— Так, — не выдавая эмоций подбодрил его я, — продолжай.
— Ну, я бросился к коменданту. Он ведь у нас слугами ведает.
Просил его, просил, а он лишь только отмахивался. А когда я на него
насел и до него дошёл весь смысл моей просьбы, сказал, что без
императора такое решать нельзя. Я ведь ваш личный камердинер.
— Ну да, — согласился я. — Всё верно он сделал. Только вот
ответь, а в чём проблема-то? Зачем тебе на фронт идти?
Трофим немного помялся, но всё же ответил.
— Там парни гибнут, а я здесь… Прохлаждаюсь. — видя что такого
объяснения не достаточно, он продолжил: — Да и друг детства мой, с
которым в деревне росли… Только на фронт проводили, а через месяц
похоронка пришла. Вчера мне только об этом сказали. Он там воевал,
по окопам свою проливал кровь, важными делами занимался, родину
спасал. А я тут костюмами ведаю, — Трофим едва не закусил губу от
досады. — Вы поймите, Ваше Императорское Величество, надо отомстить
за друга. Я же себе места здесь не найду. Я понимаю, что дело ваше
важное, многотрудное, но людей, которые вам будут мундир в порядок
приводить, много. А на фронте я уж точно пригожусь.
— Трофим, миленький. Во-первых, по табелю о рангах твоя
должность соответствует званию поручика. А это не мало. — Он хотел
бы что-то сказать, но я не дал. — К тому же ответь, кем ты на
фронте-то будешь?
— Ваше Величество, я же не всегда в камердинерах ходил. Я же
царскую службу в своё время отбыл от и до, все четыре года был
пулемётчиком. Служил я на русско-турецкой границе. Врать не стану,
воевать не доводилось. Но призы за лучшую стрельбу из пулемёта
получал. Мне бы только его родименького показали, да в руки дали, а
там я исполню так, что засмотрятся. Уж как диск набить и как
стрелять, это я с закрытыми глазами. А ежели сразу в пулемётчики не
определят, пойду вторым номером. Мне не зазорно вторым быть.
Главное, должок за друга отдать.