Но помимо «нелегального» уклонения от службы было и «легальное».
Например – в империи отчего-то появились «старообрядцы», которым
религия запрещает брать оружие в руки. Допускаю, что среди
представителей этого направления в православии, имеется такая
секта. Но у нас пока еще главенствующей религией является
«никонианство», а со старообрядцами, хотя и прекратили бороться и
Единоверческие храмы по всей империи строим, все-таки не считаются.
Нет, я лично к «староверам» отношусь хорошо, потому что сам
происхожу из таких. А вообще – принципиальной разницы между старыми
и новыми обрядами нет. Это вам не отличие католичества от
православия. Хотя, если уж совсем откровенно, так я тоже не вижу
смысла делить христиан на разные конфессии.
Но мои предки, которые числились староверами, а некоторые из них
были ими не о названию, а по сути, от службы не бегали, а кое-кто
даже и на фронтах побывал. Мой прадед, например, вернувшийся с
войны без руки, но с двумя орденами. Так что – извините, дорогие
мои одноверцы. Если вам нельзя брать оружие на фронте, дадут
лопату. Вот лопатой-то станете не только окопы копать, но и от
врагов обороняться.
Некоторые специальности в империи подпадали под «бронь».
Например – работники поездных бригад.
Но здесь, нужно сказать, при формулировании списка, не
уточнялось – а кто же такие «работники поездных бригад»? В моем
понимании – это машинист, его помощники и кочегар.
В первую очередь получали «бронь» машинисты, помощники
машинистов и кочегары на железной дороге. Ничего удивительного.
Профессия редкая, хотя жалованье сопоставимо с жалованьем
армейского подполковника, а то и полковника. А нынче, по военному
времени, так и незаменимая.
Приобрести должность машиниста можно было двумя способами.
Первый, наиболее распространенный – поступить на железную дорогу на
должность кочегара, отработать так три-четыре года, а потом сдать
экзамен на помощника машиниста. Опять-таки – по выработке двух лет
в должности помощника, при наличие подходящей вакансии и твоего
собственного желания, самому стать машинистом.
Но бывало так, что человек всю жизнь ходил в помощниках, не
выражая желания продвигаться по службе. Ничего удивительного.
Разница в жаловании между машинистом и помощником составляла
пятьдесят рублей, а ответственности на все сто, а то и на
тысячу.