— Все именно так и обстоит. —
Адам нахмурился. — Это, по сути, продолжение причины, по которой,
как я уже говорил, мы разговариваем здесь, а не в другом, чуть
менее приятном, месте. Что мы вообще разговариваем, а не занимаемся
кое-чем другим, что в сути тоже разговор, но... как там говорится
на молодежном сленге? В одни ворота, да?
Я криво улыбнулся и ничего не
ответил. Вмешиваться было рано — партия еще не
закончилась.
— Значит, как я понимаю,
никаких обвинений Марку выдвигать вы не собираетесь?
— Я? — притворно ужаснулся
Адам. — Вы что, я и полномочий-то таких не имею, я же не прокурор!
Моя задача — всего лишь восстановить картину произошедших событий
как можно более полно, в идеале — посмотрев на нее с точки зрения
всех ее участников.
— Ну и как, восстановили? —
Виктор всё не унимался.
— Более или менее. Скажем так,
я не получил от этого разговора то, чего ожидал, но получил то,
чего не ожидал. И меня это устраивает.
Так, а вот это
неожиданно.
То ли он опять пытается
заставить меня нервничать, блефуя на пустом месте, что является
очень дешевым трюком для человека его уровня манипуляций, либо он
действительно сделал какие-то неожиданные выводы. Второе, конечно
же, вероятнее.
— Скажите, Марк, как вы
считаете — вы сможете научить других людей видеть так же, как
видите вы?
Проклятье...
Вот значит о чем вел речь этот
змей. Вот чего он не ожидал, но получил.
Конечно же, информация о моем
«уникальном» зрении не могла не заинтересовать его, но я ожидал,
что он, как привычные мне представители тайной полиции, попробует
завербовать меня в свои ряды, чтобы получить таким образом
возможности, которых не было раньше. И я бы с чистой совестью
отказался, чтобы не попасть под их влияние и не стать частью
здешней политической системы.
Но Адам оказался хитрее и
действовал тоньше. Вот только...
— Как вы себе это
представляете? — хмыкнул Виктор. — Это же не заклинание, это его
способность!
— А разве когда-то все
известные заклинания не считались способностями? — опять изобразил
удивление Адам. — Насколько мне известно, магия изначально
воспринималась как частные случаи сверхспособностей отдельных
людей. И только потом, когда всё это дело начали изучать,
структурировать и проводить эксперименты, оказывалось, что
способности эти контролируемы и повторяемы — главное, полностью
следовать установленной формуле.