Самого младшего брата она
держала на руках и постоянно убирала его руки отовсюду, куда только
он пытался их запустить, включая собственные глаза и уши. Две
младшие сестры же, повизгивая, носились друг за другом вокруг
стола, чуть не сшибая и стулья, и всех присутствующих
заодно.
— Так! — прикрикнул отец,
стукнув ладонью по столу. — Мила, Юля, успокоились быстро! А то без
торта останетесь!
Девчонки, услышав это, моментально остановились и затихли, будто из
них батарейки вынули. Они юркнули на ближайшие стулья и застыли на
них с такими моськами, будто тут сидят уже неделю и только и ждут
всех остальных.
— Так-то лучше, — вздохнул
отец, обогнул стол, подошел к нам и протянул руку. — Добро
пожаловать, Марк. Меня зовут Корвак. Можно просто Кор. Рад
знакомству.
— Взаимно, — почти не соврав
ответил я, пожимая его руку.
Рукопожатие было сильным, даже
слегка более сильным, чем диктует вежливость.
Я не стал сжимать его руку в
ответ, иначе это превратилось бы в соревнование кто кому быстрее
переломает пальцы, я просто нагнал в руку чуточку зеленой маны,
укрепляя анатомию кисти и делая ее более устойчивой к подобным
повреждениям.
Во взгляде Корвака
проскользнуло уважение, и он быстро, даже можно сказать, поспешно
убрал руку, превратив это в указывающий жест.
— Это моя жена Талина, мама
Ванессы. Девочки Мелиса и Юлиана. Маленький Хьюго, он еще даже
помахать в знак приветствия не в состоянии. С Виктором вы уже давно
знакомы, а это бабушка Фиона. Кто еще не знает этого молодого
человека — это Марк.
Девчонки за столом радостно
помахали руками в знак знакомства, а младшая Мила даже украдкой,
убедившись, что папа не видит, показала язык.
Мы сели за стол и Виктор, как
патриарх всего клана, первым встал, держа в руках бокал игристого
вина:
— Ну... за
знакомство!
Происходящее дальше напоминало
званые ужины, которые любили проводить и в моем мире тоже, на
некоторых из которых я даже бывал. На одних — сидел непосредственно
за столом, прямо напротив хозяина вечера, то есть на самом почетном
месте. На другие заскакивал лишь мимоходом, через окно, чтобы
подсыпать в кувшин с вином сложный артефактный яд, рассчитанный
лишь на одного человека и безвредный для всех остальных, кто его
употребит.
По привычке я беглым
магическим взглядом оглядывал и все здешние блюда тоже, но,
конечно, они все были безопасны, поэтому я наложил себе понемногу
всего и потихоньку накалывал на вилку то кусок грудинки, то ножку
перепелки, отправляя в рот и, не отрываясь, слушая
Корвака.