В свете из-за спины моё осунувшееся лицо в зеркальной
поверхности какой-то плёнки напоминает развесёлого упыря или зомби.
Не удали я раньше всю растительность с лица, потому что нечем
бриться по утрам, щеголял бы длинной бородой, ничуть не короче
волос до середины спины. Мне нечем их отрезать, а пользоваться для
этого силой — слишком расточительно.
Тут так холодно, что я обматываю волосы вокруг шеи, словно шарф,
чтобы хоть немного уменьшить теплопотерю.
— Долго. Я здесь уже очень долго…
Писк сообщает о том, что пора поесть, чтобы не загнуться. Через
силу тащу себя к столу. Если не появлюсь около него ещё пару минут,
еду могут забрать и выдать её же в следующий приём пищи. Не думаю
что те объедки, что мне дают, станут лучше, если заветрятся и
остынут.
Сейчас на подносе нечто безвкусное, желеподобное и
отвратительное на вид. Этот сблёв из кулинарной преисподней есть
невозможно, но приходится. Еда всё хуже, как и моё состояние.
Кажется, я снова заболеваю, в горле першит, здесь стало заметно
холодней с первого моего появления.
Видимо, сотрудничать со мной не собираются.
Плохо.
Возможно, на мне ставят эксперименты.
Это ещё хуже…
Сложно сосредоточиться на чём-то одном и не удариться в
беспросветную апатию, когда конструктивные мысли о побеге
скатываются к пустому желудку и информационному голоду. Но впадать
в летаргию, как Веном я опасаюсь. Боюсь блокировать нервы глаз,
чтоб отдохнуть, по той же причине. Не пытаюсь проделывать какие-то
мелкие манипуляции, потому что те тратят энергию, которой мне и
Веному и так едва хватает. Даже в состоянии сна эта мразь
умудряется отжимать половину ресурсов. Он бесполезен, даже говорить
не может, а только жрёт, жрёт и жрёт… Вот бы его на моё место, а
мне отдохнуть, хоть немного, хоть чуть-чуть.
От еды резко клонит в сон, явно что-то подмешали.
В мозгу успевает промелькнуть: «Надеюсь, я очнусь где-то в
другом месте и…»
Когда просыпаюсь, обнаруживаю, что обрит налысо.
— «Отличный» способ подстричься, — бурчу, раздражённо подёргивая
коленом, — притвориться, что собираешься задушить себя собственными
волосами. Сарказм, если что!
Не так давно у меня начал пропадать голос. Половину слов я слышу
только в своей голове, не в состоянии их выговорить.
— Я смогу выбраться. Сумею! Я здесь не сдохну! Не сдох тогда, не
сдохну здесь и сейчас! Надо чем-то себя отвлечь!