Трофимов, как староста, уже по
привычке взял на себя организационную работу. Распределил
обязанности — кого-то отправил на заготовку длинных жердей, кого-то
на лапник, кого-то — на поиски хвороста для костра. Место для
бивака мы успели застолбить самое удобное — на ровной площадке
между двумя недалеко стоящими деревьями, которые можно было
использовать в качестве основных опорных столбов.
Работа закипела, и разошедшийся дождь
только подгонял — хотелось, наконец, от него укрыться. А если ещё и
костёр удастся разжечь и хоть немного погреться и обсохнуть — то
вообще шикарно будет. Правда, в это мне пока слабо верилось —
кажется, найти достаточно сухие ветки будет сейчас
проблематично.
Эта часть парка была уже совершенно
неухоженной и даже не огороженной, и по сути являла собой участок
леса. Река тут была довольно широкой — с полкилометра, но к югу от
нас был виден мост. На противоположном берегу тоже темнел лес, но
из-за деревьев там и сям поднимались столбы печного дыма — похоже,
там какое-то село, а может, и не одно. Так что ощущения, что мы в
диких местах, не возникало. Тем более что дорога сюда от
университетских корпусов даже с учётом извилистого маршрута с
поиском тайников заняла от силы час.
Поэтому, когда из кустов донесся
шорох и отрывистый не то рык, не то всхрап, мало кто воспринял его
всерьёз.
— Это кто там хрюкает в кустах?
Кочан, ты что ли? Ну иди сюда, кабанчик, за ухом почешу!
— Я те сам щас… почешу! — обиженно
отозвался Кочанов с другого края поляны, показывая кулак.
Но хрюканье донеслось и чуть позже —
уже более отчётливое, и совсем рядом. Ещё немного — и под смех и
улюлюканье первокурсников на поляну выскочила пара поросят —
щетинистых, полосатых, сердито повизгивающих. Их, похоже, спугнул
кто-то из ребят, углубившихся в чащу в поисках хвороста.
Животинки были размером с собаку,
шустрые и жутко визгливые. При виде людей они разнервничались и
принялись носиться кругами, прошмыгивая мимо гогочущих балбесов,
пытающихся их ухватить. Даже строгие окрики Боцмана не особо
помогли — вскоре весь лагерь стоял на ушах.
Впрочем, продлилось это недолго,
потому что из кустов донеслись вопли уже совершенно другого рода.
Вскоре, несясь сквозь заросли напролом, к лагерю выскочило двое
студентов с вытаращенными от ужаса глазами. Один вообще, не
останавливаясь, рванул дальше вдоль берега, не разбирая дороги.
Второй, напротив, попытался взобраться на ближайшее дерево.