Застываю в коридоре, раздумывая, пойти к матери на
кухню или прошмыгнуть в свою комнату на втором этаже, но мама всё решает за
меня.
- Дочка, ты? - доносится из-за неплотно прикрытой
двери.
- Да, - со вздохом отправляюсь на кухню.
У мамы заняты все четыре конфорки и даже духовка
включена. Месит дрожжевое тесто с каким-то остервенелым усердием. Бросает на
меня режущий взгляд.
- Ты что так поздно? - ворчливым тоном.
Присаживаюсь на высокий табурет. Устало тру ладонью
лицо и подпираю кулаком подбородок, оглядывая мать. Когда-то красивая, и даже
сейчас вполне привлекательная, она выглядит изнуренной. Будто устала не только
сегодня, а годами копила это в себе. Темные круги под глазами, глубокие
носогубные складки, поджатые губы, вертикальные морщины на лбу.
- Ты же сама мне заданий столько дала, пока везде
прокатилась...- отзываюсь вслух.
- Много ей заданий, а у меня так каждый день, и
ничего, живу, - с упреком.
Предпочитаю пропустить колкость мимо ушей. Рассеянно верчу
солонку в руках.
- Есть будешь? - спрашивает мать.
- Двенадцатый час, не хочу, - отставляю солонку.
- Скоро костями загремишь, лица нет, вся зеленая, - на
одной ноте выдает мама словно заклинание.
Этот выпад тоже игнорирую. Вступать с ней в пререкания
– только дать возможность скинуть в меня негатив как в мусорный бак. А я
сегодня и без того полна другими эмоциями.
- Мам, а ты что на кухне, тебе же плохо было, полежала
бы, - перевожу тему.
У моей матери диабет, и сегодня с самого утра скакал
сахар. Полдня она пролежала стонущим полутрупом в кровати и ближе к вечеру
загрузила меня своими обязанностями, которые не в состоянии была выполнить
сама. Например, ехать в кафе при их с отцом гостинице и забирать акты на
алкоголь. Если бы не это, с Лютиком бы сегодня не пересеклись...
- Да не спится что-то, - отворачивается мать к плите,
поджимая губы.
- Что, отца до сих пор нет? - спрашиваю очевидное.
Мама молчит, не сразу отвечает, а потом всё-таки цедит
сквозь зубы.
- Пришел около девяти, а в десять опять ЭТА позвонила,
что-то у нее с газовой колонкой там...Других же мужиков нет, только мой. А он и
поперся, хвост распушил, спасатель хренов. И вот до сих пор…
- Звонила?
- У меня по-твоему совсем гордости нет? - тут же
вскидывается мать.
И на это я тоже предпочитаю ничего не отвечать.