Честно говоря, я рассчитывала, что стражница останется внизу, а
я смогу подняться в жилые комнаты, спокойно осмотреться и взять все
необходимое. Не тут-то было. Женщина, как в броню закованная в
форму черного цвета с нашитым арнаудским волкодавом на плече,
следовала за мной по пятам и на просьбу подождать где-нибудь
ответила категоричным отказом.
Мы вместе поднялись в мою комнату, и она встала у окна
вполоборота, чтобы не смотреть в открытую, а вроде бы любоваться
видами, но в то же время контролировать, что именно я собираюсь
взять. Вдруг волкодавы до нее что-то упустили, и я собираюсь
вынести в декольте какую-то важную улику. Конечно, последнее я
додумала, это всего лишь ее работа. И уверена, я не первая девушка,
которую ей выпало сопровождать за вещами.
Моя комната не была перевернута и разворочена, чувствовалось,
что вещи просматривали, но без пристрастия. Я открыла дверь
гардеробной, понимая, что большую часть одежды придется оставить.
Самое необходимое — так сказал папа. Знать бы еще, что
действительно понадобится, а без чего я вполне обойдусь.
Платьев, которые можно продать, у меня хоть отбавляй,
большинство висело на плечиках еще с бирками в фирменных чехлах. Я
любила пройтись по магазинам, купить что-нибудь этакое или заказать
нашей с мамой портной. Носить вещи мне особо некуда — в Академии
форма, а из Академии я надолго могла выбраться только два раза в
год — на каникулы. Очень редко — на выходные. Вещи я свернула,
чтобы сильно не измялись, и сложила в выданную сумку, не
распаковывая из чехлов. Зачем расстраиваться? Повседневную одежду,
которая когда-нибудь придет на смену форме, выбирала сначала
придирчиво, потом начала кидать все подряд. Та же история с
обувью.
Вещей набралось прилично, надо бы немного остепениться. А то
подушки с одеялами и домашней утварью будет некуда класть.
Я вышла из гардеробной и огляделась. Моя комната. Куклы пьют чай
в игрушечном домике. Покрывало на кровати, лично выбранное мной,
когда после пансиона обновляли детскую. Куча подушек, которые все
равно оказывались к утру на полу. Вот портреты: я еще маленькая,
этот в школе, второй, где форма в клетку, следующий — с родителями
на последнем году учебы в пансионе. На полке небольшой свежий
портрет, сделанный на последних зимних каникулах, не совсем
портрет, оттиск, как объяснили мехи. Сначала на металлической
пластинке, а потом переносится на бумагу. Получается довольно
блекло, но мехи — мастера на все руки — раскрашивают чернилами.
Вышло… интересно.