Пульс резко подскочил до
заоблачных значений. Все мышцы напряглись и внутри сжался огромный
ком. Сказать честно - обосраться в такой момент было бы не самым
плохим последствием. Тут и до разрыва сердца недалеко.
Торос кричал так, будто это в
него летит самолёт и, столь сильный надрыв голоса, ему поможет.
Помощь нужна нам с Бажаняном.
Мне показалось, что я смог
разглядеть огромные глаза лётчика, мчащегося навстречу.
- Вправо! Вправо! - услышал я
команду от Бажаняна.
Я резко переложил самолёт в
правую сторону, наблюдая, как Араратович прижался ко мне вплотную.
Если я заложу крен сильнее, то могу уйти в сваливание и машину уже
не выведу, а если мало - ведущий меня зацепит.
- Не могу держать. Снижаюсь! -
сказал я, продолжая нестись в ущелье.
На дне этого узкого желоба
тонкая нить горной реки. Самолёт можно не вытянуть. Пошла большая
просадка. Внизу расположен кишлак, а у меня полная зарядка. Надо
пытаться вывести самолёт, чтобы не погибнуть на этих склонах, уводя
самолёт в гору.
Выравниваю самолёт по крену,
но высоты очень мало. Перетягивать ручку нельзя. Тоже есть вариант
свалиться. Кишлак уже подо мной.
- Серый, не выведешь, прыгай!
- слышу голос Араратовича.
Начинаю вытягивать самолёт, но
ручка почти не слушается. Вот-вот сейчас зацеплю крыши
домов!
- 202й, прыгай! - кричит уже
мне авианаводчик, чей голос тонет среди помех.
- Кишлак! - отвечаю я,
продолжая тянуть ручку на себя, удерживая самолёт педалями от
скольжения.
- Прыжок, прыжок! - снова
грозная команда от Араратовича и я взмываю, устремляясь
вверх.
Выравниваю самолёт по
горизонту. Впереди вижу своего ведущего, плавно набирающего высоту
в развороте.
Давно не испытывал такого
облегчения в душе. Перед глазами стояла очень печальная картина,
что я мог бы сейчас погибнуть. Я не думал, были ли в кишлаке духи в
тот момент. А вот о детях, женщинах и стариках очень даже. И все
они хотят жить, как и я.
- 202й, наблюдаю, разрешите
пристроиться слева.
- 216й,ух... разрешил. Что
там, на земле? - устало спросил Бажанян, будто пробежал
стометровку.
- Смотрю, - сказал я, бросая
взгляд влево.
Над районом, где был кишлак,
поднимается дым. В километре был объект, по которому отработали
штурмовики. А сейчас туда сбрасывают бомбы остальные.
- Не разобрать, 202й, -
пристроился я к самолёту Араратовича. - Слева на месте.