Дорога круто свернула вправо, и мы остановились у огромных ворот, где мужчина в форме, выйдя из домика охраны, потребовал от нас пригласительный. Я протянула билет, он сверил его со списком и пропустил нас на территорию. Мы въехали, огромные кованые ворота закрылись за нами, а дорога круто повернула налево, сразу за участком, густо засаженным высоченными синими елями. И вот, как только мы объехали деревья и вывернули на подъездную дорогу мой водитель, который за всю полуторачасовую дорогу сказал в общей сложности десять слов, тихо, но очень отчетливо восхитился матом, потом извинился, и снова повторил это же слово. Огромный дворец стоял весь в белом сиянии, освещенный прожекторами. Он был неправдоподобно огромен. Мне казалось, что даже самые богатые люди нашего города никогда не смогли бы позволить себе отапливать такое количество квадратных метров. Это было длинное, белое сооружение, высотой не меньше шести этажей (сколько же там народу живет, что понадобилось СТОЛЬКО комнат?), оно причудливо сгибалось, ощетинивалось углами и выгибалось арками, образовывая удивительную конструкцию из стекла, железа, бетона и чего-то там еще. Это было удивительно красивое, но невероятно огромное здание, больше напоминавшее дворец постройки конца девятнадцатого столетия, но с уклоном к современной архитектуре. Впечатляющий размах завораживал, но при этом меня не покидало ощущение нарочитого расточительства – словно люди пытались зарыть в бетон максимальное количество денег, в независимости от результата.
Мы попали в пробку – на подъездной дороге, широкой и вместительной, было столько машин, что не хватало глаз, чтобы сосчитать их, даже приблизительно. Медленно, мы продвигались к огромным входным дверям, которые предвещала длинная, широкая лестница. По ней непрерывно поднимались люди, которые выходили из машин, о существовании которых я даже не подозревала. Женщины в норке и лисе, длинных вечерних платьях и бриллиантах, мужчины во фраках и дорогих пальто – я смотрела на них и еле сдерживалась, чтобы не заорать водителю: «Разворачивай! Едем отсюда к чертовой матери!» Но вместо этих слов я лишь пробормотала: «Сколько с меня?» Водитель, явно смущенный своим самым непритязательным авто на этой стоянке, промямлил: «Пятьсот», похоже, не придавая значения тому, что эта цена еле окупает бензин, потраченный на поездку сюда. Наверное, впечатление от этого места с лихвой оправдывало все затраты, ведь когда ему еще представиться посмотреть на подобное своими глазами? Я смотрела на кричащую роскошь, и в очередной раз не понимала, что я-то здесь делаю? Это было похоже на сон, который никак не заканчивается. Я вжалась в сиденье, по-моему, приросла к нему, потому как не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Глаза мои становились все больше, сердце скакало в груди, а краска сошла с лица, так что я была чуть живее товарища Ленина. Как же стало страшно! Господи, что я тут делаю? Что я тут делаю???