Столы и обзорные лавки рядом с окнами были заняты на бедной
половине. На богатой пустовали несколько плетёных кресел. В своей
одежде я походил на выходца из низов, которые жили вдесятером в
одной каюте в подвесных кроватях-гамаках. Но меня никто не
остановил, когда я поднялся по ступенькам и прошёл через ширмы.
Возможно, стюарты и прочие работники из экипажа успели в лицо
запомнить всех пассажиров. Не удивлюсь, если у них имеется
особый талант на такой случай и работу в экипаже они получают
только при наличии оного.
В окне смотреть особо было не на что. Дирижабль летел в нижней
части облачного поля. Снизу всё едва угадывалось в дымке. Сверху –
непроницаемая бело-серая стена. Вот только после пары дней взаперти
в тесной каюте в ожидании, когда же воздушный транспорт отправится
в путь, я был рад видеть и такую картину. Да и людям в данный
конкретный момент тоже был рад. А то чуть не одичал за время
одиночества. Плюс, чего греха таить, именно здесь, на дирижабле я
планировал замутить романчик и приятно провести время в полете с
какой-нибудь симпатичной дамочкой.
Стоило мне опуститься в кресло, как рядом появился один из
стюартов:
- Что-то принести, господин?
- А что предложишь?
- Пиво двух сортов. Лёгкое вино, как чистое, так и разбавленное.
Имеется креплёный сидр, а ещё плодовая слабая настойка, - принялся
он перечислять.
Пришлось мне его перебить.
- А просто чего-то выпить нет? Чтобы без алкоголя? –
поинтересовался я, чем вызвал секундное замешательство во взгляде
молодого парня.
- Простите. Да, есть. Просто я подумал…
- Не нужно думать, - оборвал я его. – Неси кофе самый горячий,
который у тебя есть.
Знакомый по Земле напиток здесь имелся. Стоил он недешево, зато
был вкуснее всех сортов, что я пил в своей прошлой жизни. Возможно
потому, что элитные и дорогие марки мне были тогда не по карману.
Здесь же я мог себе такой позволить благодаря тому, что деньги
зарабатывались буквально из воздуха.
Через десять минут на крошечном столике с одной ножкой рядом с
моим креслом стоял пузатый керамический кофейник и узкая высокая
фарфоровая чашка.
- Как вам вид? – раздался приятный женский голос сбоку спустя
ещё минут пять-семь после ухода стюарта, принёсшего кофейник.
Я повернул голову вправо, оценил вопрошавшую и только после
этого ответил: