Не знаю, что там надумал командир этих галер, но одна из них
дала предупредительный выстрел из пушки поперёк курса нашего
движения и пошла на ещё большее сближение, имитируя подготовку к
абордажу. Вторая галера с точностью повторяла все движения первой.
Не знаю, всерьёз ли они собрались нас атаковать или только пугали,
но действовать начал не задумываясь. Сразу дал команду на смену
курса, который вёл к неминуемому столкновению бортами. Бойцам с
карабинами приказал начать отстрел противника и особое внимание
уделить рулевому. Всем остальным дал команду готовиться к отражению
абордажа. Наш второй корабль повторил с точностью все наши действия
и атаковал вторую галеру. Бой выдался скоротечным и довольно
кровавым. Если на нашем корабле, по сути, все закончилось быстро и
благополучно, то о втором нашем корабле, так сказать нельзя. Вместо
того, чтобы по нашему примеру, просто перестрелять турок с более
высокого борта, народ почему-то начал перелезать на галеру и
атаковать холодным оружием. Если бы неправильно обученные бойцы с
карабинами, даже сказать не возьмусь, чем мог закончиться подобный
абордаж. Ребята и так стреляли очень быстро, благодаря заряжанию с
казны и использованию готовых патронов.
В этой ситуации прыгнули, что называется, выше головы. Они
развили какой-то запредельный темп стрельбы и, благодаря этому,
позволили победить нашей абордажной команде. Потом, разбирая
произошедший бой и пытаясь выяснить, почему поступили так, а не
иначе, выяснил, что все произошло благодаря одному придурку. Если
бы он не погиб, я его придушил бы собственными руками. Когда
корабли сошлись боками, один из европейцев, воспитанный в
австрийской империи, что-то громко заорав, бросился на галеру. Этот
порыв не остался безнаказанно и его прирезали в первые же мгновения
боя. Но натворить дел он успел, потому что за этим уродом в ближний
бой кинулись все находящиеся в этот момент на корабле люди, за
исключением моих старых бойцов. Только благодаря тому, что они
остались и продолжили стрелять, мои люди и смогли одержать победу.
Этот абордаж дорого нам обошёлся и поставил под угрозу срыва
запланированное дело. На втором нашем корабле погибло восемнадцать
человек и девяносто процентов, оставшихся в живых, оказались
ранеными.
Ни о каком продолжении похода и речи быть не может. Я про второй
наш корабль сейчас говорю. Придётся его оставить здесь, охранять
две захваченные галеры, освобождать гребцов и собирать трофеи с
убитых осман. От добычи всего нужного для долгого плавания я
отказаться не смог. Глупо отказываться, когда оказался совсем рядом
с целью.