Ключ бил прямо из стены оврага,
собираясь внизу в обложенной камнями чаше, и дальше вода текла в
купальню.
Странно. То, что назвали ключом –
больше было похоже на водопад. А также странно было то, что я
совсем ничего не помнила про этот ключ, а ведь мы с родителями
прожили здесь почти год после возвращения из Вельдского
княжества.
Хотя… Если вспомнить то время…
После того как я осознала гибель
родителей, из моей памяти пропали целые недели и даже месяцы. Я
просто не помнила, что я в это время делала. Как будто память по
каким-то причинам решила просто ампутировать болезненные
воспоминания, с чем бы они не были связаны. Возможно где-то там и
была информация про ключ. Хотя вариант, что я была ребенком, и мне
такие вещи были просто не интересны, тоже вполне имеет место
быть.
Народу не было от слова совсем,
поэтому быстро пробежавшись и осмотрев все, мы готовы были
двинуться к конечной цели нашего сегодняшнего путешествия. Все
осмотрели, водичку попили. Сначала пришлось вернутся на основную
дорогу и, пройдя минут десять вдоль нее, свернуть на заросшую
грунтовую дорогу, которая спускалась достаточно резко вниз и
терялась в тени деревьев.
Границу поместья первым обнаружил
Штольц. Прозрачная, но непреодолимая стена. Он в нее уперся и не
смог сдвинуться с места. Я не сразу это обнаружила, потому что
продолжала ему рассказывать, что и где находится на территории
поместья, и услышав «Ариадна!» повернулась и обнаружила, что я уже
успела достаточно далеко от него отойти.
- Подождите, Алексей
Владимирович!
Я вернулась, легко пересекла ту
границу, которая не пускала его.
- Попробуем тогда другим путем. Дайте
руку.
Держа Штольца за руку, мы легко
преодолели невидимую грань, которая начиналась в нескольких сотнях
метрах от забора.
- Интересно, а как сюда попадает ваш
опекун?
- Венюков? Думаю, ему отдали ключ.
Официально он должен следить за поместьем. А он в свою очередь
может провести с собой хоть полк солдат. Рилли не может
противодействовать ключу.
- Рилли?
- Давайте дойдем до дома, и я все
объясню. Отец принес Рилли откуда-то, еще когда я была маленькой.
Они с мамой называли ее семейным защитным духом. Она усиливала
защиту посольства, пока мы жили там, потом папа забрал ее с собой.
Мне кажется, именно она никого сюда не пускает, но убедиться в этом
мы сможем, только когда дойдем до дома. Ее видно только в темноте,
а сейчас середина дня. В доме наверняка есть темные помещения –
сможем пообщаться.