У Ирочки все лучше и лучше шла математика. Игорек со второго
класса перестал отлынивать от уроков физкультуры. От которых из-за
высокого внутричерепного давления был изначально освобожден.
Давление, впрочем, практически нормализовалось. Так что он сначала
носился с мячом вместе со всеми по школьному спортзалу, а потом и
вовсе стал ходить на плавание. После нескольких скандалов дома и
дополнительного обследования.
Игорь с Ирочкой с момента возвращения нашего героя в родной В
класс всегда сидели за одной партой. Ирочка была выше ростом, все
же старше на год. Училась где-то хорошо, а где-то и превосходно.
Тянулась вверх. А Игорь начал разворачиваться в плечах. Увлекся
лазанием по крышам, стенам зданий.
В это время отец Игоря оставил семью и уехал, практически убежал
из страны. Видимо, чтобы остаться в живых. Какие-то его дела вышли
боком.
Домашним стало не до сына.
ИГОРЬ
Ему фантастически везло. Травмировался часто, но по мелочи. И не
очень обращал внимание на пару лишних швов или простой закрытый
перелом руки.
Однажды смурной хирург, зашивая глубокую вертикальную борозду на
виске парня сказал: Чтобы стальной прут с крыши, упал на башку
придурка, который чего-то забыл на заброшенной стройке, и при этом
– всего лишь содрал кожу с виска – сверху вниз прошел по
касательной… Кто тебя бережет? А? Или ты для чего-то нужен этому
миру?
Когда Игорю исполнилось пятнадцать, мама решила воссоединиться с
мужем. Несмотря на развод и несколько лет жизни порознь. Ведь
позвал. В другой стране все у него вроде как стало налаживаться. И?
Игорь уезжать отказался наотрез. А бабушка слегла за несколько
месяцев до второго эпохального разлома в семье. И стала еще более
ворчливой и ехидной. Хотя, казалось бы, куда уж?
Мама покричала, поругалась, а потом собрала сумки, продала свою
с мужем квартиру и отчалила. Игорь был прописан у бабушки. И
перебрался жить к ней.
ГЕОРГИНА ЭДУАРДОВНА
Всю жизнь за глаза ее называли Горгоной. И она прозвищу
соответствовала. Обломалась всего один раз, с любимой девушкой
внука. Которую, конечно, поначалу считала жутким мезальянсом и
придурью…
Мы понимаем, что ухаживать, даже сообща, вдвоем – за вредной
языкастой бабкой, которая не может ходить и срывает раздражение на
близких – сомнительное удовольствие. Вот только Ирочка изначально
пропускала абсолютно все колкости мимо ушей. Упрямо называла
противную старуху на вы, по имени отчеству. (Попробуйте выговорить
да повторить раз сто в день?)