После выписки Анна отказалась от сбора бумаг для комиссии,
получения инвалидности и прочих сомнительных плюшек. Глаза видят.
Одно ухо слышит. (Второе нет, на операции пришлось перерезать
слуховой нерв.) Но это разве беда? Голова соображает. Руки ноги
двигаются. Завотделением бормотал что-то про чудо. Про то, что
конечно, надо проверяться. Делать снимки. Опухоль может вырасти
снова. Все это понимают. Но здесь и сейчас – Анна вцепилась в жизнь
зубами.
Приятной новостью стало, что кошмары совершенно прекратились.
Она еще в больнице стала просто спать, а не колыхаться в липком
бреду. Как же это хорошо на самом то деле. Лечь в кровать. Закрыть
глаза. И плавно съехать в сон. Никакой жути. Утром проснуться.
Сделать зарядку.
Владик, конечно, постепенно перестал себя вести паинькой. Опять
поругался с отцом. И наловил двоек. Но… Acta est fabula! А жизнь
продолжается.
Знала бы Анна, что ждет ее через несколько месяцев…
Сергей жил, как будто через него ток пропускают.Выздоравливающая
жена, которая к тому же собралась вернуться на работу – это плюс. А
вот сильно беременная молодая любовница, его студентка – это
минус.
Он налегал на еду. Ругался с сыном. Попутно и неожиданно удачно
загрыз претендента на освободившееся место завкафедрой. Получил
назначение. Сам себе удивился. Купил Анне пакет фруктов и книги,
которые она заказала – по списку. А второй пакет фруктов и конверт
с деньгами (довольно скромная сумма) принес Лене.
Сидели рядом на лавочке в парке. Сергей Петрович, наконец,
прокашлялся и спросил, что Лена думает делать. Подавать на
алименты? Судиться?
-Не признаешь ребенка?
-Не могу. Жена будет переживать.
-А если суд и разборки – не будет?
Разговор зашел в тупик. Как и вся ситуация в целом.
Анна переписывалась с хирургом. Собственно это был практически
роман, хоть и виртуальный. До секса по телефону не дошли. Но
блуждали в окрестностях. Анна, дико такое говорить – похорошела.
Наплевав на мнение провинциальное – довольно жесткое – не стала
покупать парик. Короткий шоколадный ежик с сединой на висках ей
по-своему шел. Такая а-ля Зимняя вишня моложавая тетка. Шрам зашили
косметикой. Хирург не мелочился. Высший класс исполнения от и до.
Под короткими густыми волосами тонкий белый рубец практически не
было видно.
Анна скидывала доктору фотки – научилась делать селфи,
гримасничала перед камерой, сопровождая послания нежными или
грубыми латинскими выражениями. Хирург отвечал восклицательными
знаками. И вопросами, когда ждать сладкую девочку в Москве?