Увидев всё это непотребство, Александр грозно крикнул:
— Уберите этих двух, блядь, назад и замените позади стоячими! Они
разваливают вам фалангу!
Услышав грозную матерщину своего лорда, командиры десятков начал
кричать советующие команды.
— Извиняюсь за это жалкое зрелище, милорд, — угрюмо проговорил
рядом стоящий с Александром командир его фаланги, сир Алин
Колдвин.
На замечания старого ветерана, прошедшего осаду Штормового Предела,
Станнис хмыкнул.
— Не переживай, я вполне ожидал подобного результата. Воинская
наука, которой они сейчас обучаются, не постигается за месяц, —
сказал Александр, успокаивая немного приунывшего командира. — Скажу
честно, я даже немного удивлён тем, что они за пару недель вполне
удовлетворительно научились понимать и исполнять команды.
Построение они, конечно, держат скверно, а также порой забывают о
тактике, но всё это дело наживное. Думаю, полугода постоянных
упражнений им вполне хватит, чтобы стать тем, что я хочу
видеть.
«Может, и немного меньше, всё же эти люди являются воинами уже
давно, и они вполне смекалистые», — подумалось Александру, но
этого он не озвучил.
Обычная подготовка фалангитов занимала полгода, и то,
что он сейчас видел, было на уровне трёхмесячного обучения простого
бывшего македонца-пастуха.
— Милорд Станнис, я всё ещё не могу понять, откуда вы всего этого
понабрались? Вы и вправду хотите сделать пехоту равной
кавалерии?
На заданный вопрос от ветерана Александр, ухмыльнувшись, туманно
ответил:
— Возможно, книжки помогли, возможно, боги, а может, и сам
придумал. Неужели ты думаешь, что я бы не смог?
— Ни в коем случае, но всё же… идея эта очень интересная.
— Конечно, нужно будет через несколько месяцев посмотреть, что они
смогут против кавалерии.
— Да, будет забавно понаблюдать, — задумчиво протянул
Колдвин.
Ничего не ответив своему командиру гвардии, Александр улыбнулся.
Устремляя взгляд на всё ещё борющихся на поляне воинов, он с
несвойственным Станнису задором крикнул:
— Воины! Поднажмите! Отряд победитель в игрищах получит от меня
награду!
На слова о награде для победителей от своего лорда, ответом
Александру стали множество радостных кличей.
***
Сир Давос Сиворт, более известный под насмешливым прозвищем
Лукового Рыцаря, сидел на чалом жеребце, а его чем-то развеселённый
спутник, коим выступал Джулиан Рейнвуд, — на рыжевато-гнедой
кобыле. Нынче они вдвоём в порту ожидали своего лорда. На
обветренном от морского ветра лице рыцаря не отражалось ни единой
эмоции. А как могло быть иначе?