Его новый образ так и стоял перед глазами, проникая прямо в душу.
Михаил устроился совсем рядом, отрезав мне путь к отступлению. Только сейчас сообразила, что выбираться из своего уголка придется через него.
Так удобно уселась, привалившись к окну, что теперь отрезана от свободы столиком и его мощной фигурой рядом. Мог бы напротив на свободное место сесть, но отчего-то примостился сюда.
— Выпусти меня. Хочу сходить переодеться, — сказала, собираясь выбраться из ловушки.
— Конечно, — мягко улыбнулся он и подвинулся.
Только выбралась из своего уголка, пытаясь устоять в покачивающемся на ходу вагоне, как мы ворвались в туннель, и стало темно. Застыла рядом с Михаилом, не успев пройти мимо.
Темнота обрушилась неожиданно, поглотив все вокруг. Поезд дернулся, и я угодила прямо в руки бывшего. Не сообразила — сама свалилась или он подхватил, усадив к себе на колени.
Крепкие объятия мгновенно дополнились поцелуем, он легко нашел мои губы. От неожиданности обомлела, замерев в его руках, и не думала вырываться.
Темнота добавляла остроты впечатлениям, словно происходящее нереально. Выдумка, игра воображения.
Колеса стучали, мы ехали сквозь кротовую нору темноты туннеля. Поцелуй захватил. Что-то внутри откликнулось, потянулось к невидимому в темноте мужчине. Хотя разум настойчиво нашептывал, что все только обман.
Нежные губы целовали мягко, словно я лишь видение, и он боится, что исчезну. Испарюсь из его объятий. Знакомясь заново, осторожно пробуя новую территорию.
Дернулась в его руках, пытаясь освободиться, и мне удалось прервать поцелуй.
— Ты чего устроил? — зло сказала ему.
— Не смог удержаться, — ответил в темноте он, не выпуская из объятий.
— А чего держишь? — возмутилась я.
— Да сиди уже. А то еще свалишься! — усмехнулся он где-то совсем близко с моим ухом.
Его горячее дыхание обдало теплом, послав игривую волну мурашек, и я поторопилась высвободиться. Тем более, сделалось светлее — мы покидали краткую темноту туннеля.
Быстро соскочила с его колен, поправляя одежду. Сердце сильно билось от удивления, что в руках бывшего оказалось настолько комфортно. А разум упорно напоминал, что ничего хорошего быть не может.
Растерянность овладела мной. Так легко было в его объятиях, естественно. Тело отозвалось мгновенно, словно он не чужак, а близкий и хорошо знакомый.