Он вежливо улыбнулся, и я, кивнув в ответ, вышла в коридор.
Ну, хотя бы попыталась. Нет, я знала, что компании не до этого, но пропихнуть идею, ну очень хотелось. Тем более, это действительно бы сказалось благотворно на имидже компании.
Я давно хотела сделать что-то подобное. Но моих сил крайне мало, а в подобных фондах люди работают на добровольной основе. Так что буду продолжать грызть свой гранит поставщиков и надеяться, что когда-нибудь ситуация изменится. Тем более, я могу получить место начальника отдела.
Довольно тряхнула головой. Ну, бывают в жизни огорчения. Но это не повод опускать руки. Своё будущее мы создаём сами. А возможности ещё будут!
1) Данная программа — чистая выдумка автора. Но основана на реальной программе, которая была когда-то в нашей стране, а сейчас есть в некоторых других странах)).
2) Многие ошибочно думают, что те, кто усыновляют детей, делают это ради гос. льгот и разных плюшек. Это не так. Если ребёнок берётся под опеку, то государство выделяет деньги на его содержание. А вот если ребёнок был усыновлён, то родители не только могут дать ему свою фамилию и отчество, но и несут полную материальную ответственность за ребёнка — точно так же, как за кровных детей. Никаких других выплат на данный момент не предусмотрено.
Андриан.
Я стоял около окна и хмуро смотрел в роскошный дворцовый сад.
Проклятие! Это всё же происходит.
— Ты опять недоволен, сын? — от дверей послышался голос монарха. — Ты сам выбрал этот путь. Теперь дороги назад нет. Она приедет, и ты должен отдать ей предпочтение на отборе.
Я непроизвольно сжал кулаки. Почему я был таким глупцом? Если бы не мои действия, то сейчас бы мне не сватали непонятную девицу, которая, по слухам, психически неуравновешенна и ужасно избалована.
— Отец, — голос звучал непривычно глухо, — а если.. Если я помогу стране? Если я смогу избавиться от долгов перед Исларией?
— Андриан, — голос монарха стал сухим и официальным, — ты уже и так много сделал, чтобы страна оказалась там, где сейчас. Ты женишься на Юлианне, и это не обсуждается. Я не поведу мой народ на войну. Мы никогда не покроем тот долг, в который ТЫ нас ввёл, — указательный палец отца уткнулся в мою грудь. А суровые, резко постаревшие за несколько последних лет глаза были холодными и требовательными.