Обомлел. Он с зелёным камнем, подозрительно знаком.
Где я его видел?
Раздумывая над этим, я поднял глаза, чтобы заглянуть в глаза
убийце, как неожиданно для себя увидел усики. Подкрученные. А затем
разглядел глаза. Те самые, с надменной усмешкой.
Боже мой, да передо мной вылитый Григорий Евгеньевич!
И этот проклятый кулон. Откуда он здесь взялся?!
Я резко повернулся, чтобы обратить внимание секундантов на
нарушение правил дуэли. Но секунданты рядом с раненым. И ничего не
изменилось.
Меня не замечают. И первый среди них игнорирует – Константин
Данзас.
Что я о нём знаю?
Своего секунданта Пушкин представил на дуэли в последний момент.
Тем самым оградил его от уголовного преследования со стороны
престола. А дуэли под запретом со времён Петра Первого. И наказания
строгие. Всех виновных велено «повторно казнить через повешенье».
Причём, даже тех, кто уже умер на дуэли. Ничего нового в эту
практику не внес и Николай Первый. Но кого это когда останавливало?
Дуэли были 200 лет и будут ещё как минимум сотню, вплоть до 1917
года.
Почему же состоялась дуэль?
Повод весомый – Дантес клеился к жене Пушкина. Дражайшей
Натальей Николаевне Гончаровой. В этом корень проблемы. А
предпосылкой стало – письмо. Пушкину прислали анонимное
письмо-пасквиль, где прямо намекали на то, что тот стал
рогоносцем.
Мол, весь город в курсе.
Вспыльчивый нрав поэта проявил себя мгновенно. Пушкин не стерпел
оскорбление и тотчас высказал всё, что думает по этому поводу
Дантесу в единственно возможном сообщении того времени –
собственно, письме.
Проклятый Дантес! Кто ещё решится отправить подобную
клеветническую записку Пушкину? Кто ещё выдумает сам термин «патент
на звание рогоносца», как не он?
Или всё дело в его отце? Дражайшем Геккерне, который не имеет
наследников и усыновил Дантеса уже в зрелом возрасте? Он сделал
это, чтобы фамилия не угасла.
Уже не важно. Дуэль состоялась. Поэт смертельно ранен и проживёт
от сего момента лишь менее, чем два дня. Секунданты рядом и
разводят руками. Среди которых и Оливье Д’Арширак, который смог
примирить их в прошлый раз и отменить первую дуэль.
Но на этот раз он бессилен. Прощённый за первое письмо Дантесу,
Пушкин повторно высказал всё, что думает уже старику Геккерну. И
Жорж, требуя сатисфакции за отца, сам вызывает поэта на смертельную
дуэль.