— Шарик, Шарик, иди сюда.
Енот повёл носом, опустился на четыре лапки, развернулся и,
виляя шикарным пушистым хвостом, учапал прочь. Виктору показалось,
что зверёк даже кивнул ему головой на прощание.
«Бывает же такое, — подумал он. — Прямо как будто
дрессированный».
На следующий день боль в мышцах стала ещё сильнее, и Виктор уже
подумал: а не повредил ли он чего своими упорными тренировками. Но
после школы, когда он опять пришёл на поляну и начал прыгать, боль
стала как будто бы меньше. Нет, не меньше, просто привычнее. Он
попросту перестал обращать на неё внимания. Приседать было на
удивление легко, ноги хоть и побаливали, но не так сильно, как руки
и живот. Виктор решил увеличить нагрузку на ноги и вместо отжиманий
целый день приседал. Он присел около тысячи раз. Сначала считал,
потом сбился со счёту. Как он раньше сам до этого не додумался?
Ведь тренироваться — это так просто и так интересно!
Через три дня боль полностью прошла. Виктор с радостью отметил,
что, отжимаясь по двадцать раз, он почти не теряет силы, и,
отдохнув,попробовал отжаться на рекорд. Получилось аж пятьдесят.
Прыгать тоже стало намного легче. Уже не так сбивалось дыхание, как
вначале. Он попробовал прыгать на одной ноге — получилось. На
другой — тоже получилось. Через две недели на уроке физкультуры
бегали стометровку, Виктор пробежал неплохо. Потом пошли на турник.
Все по очереди начали подтягиваться — кто пять раз, кто семь.
Сиплый в этот раз подтянулся двенадцать. Было видно, что он хотел
больше, но не хватило силы. Даже двенадцатый вышел не до конца, с
натягом.
— Молодец, Сипелко! – Физрук что-то записывал в своём журнале,
где Ярский по алфавиту находился в конце списка и подтягивался
одним из последних. Когда он запрыгнул и начал, то с удивлением
почувствовал необычную легкость, как будто вес тела уменьшился
наполовину. Он на одном дыхании подтянулся восемь раз, что вызвало
одобрительный ропот в зале. Повисел пару секунд — потом ещё два
раза. Ещё повисел — потом ещё раз.
— Э-э, так нельзя, — вдруг ни с того ни с сего сказал Сиплый. —
Он отдыхает.
— Отдыхать не воспрещается, — заметил физрук, — если ты
продолжаешь висеть на турнике. Давай, Витёк, ещё разик.
Виктор напрягся изо всех сил, собрал всю силу воли, но не смог.
Подтянулся, но не до конца.