— Да знаю я, где Крит. Ничего себе, а я думал вы из Эстонии
откуда-нибудь, судя по акценту. А в Череповце что делали?
— Много лет перед сейчас я жил здесь, в деревня на севере
Вологодский область. Женщина у меня была. The girlfriend, — пояснил
он. — Русский забывать стал, давно не говорил.
— Да нормально вы говорите. Ничего себе, а сейчас к ней в гости
ездили? — спросил Виктор необычного собеседника.
— Да, на могилу был, — нахмурился сосед.
— Блин, сорри, сожалею. А давно она умерла? — участливо спросил
Виктор.
— Да, давно, почти двадцать лет перед сейчас. Убили её, —
грустно сказал Николас и посмотрел в окно. — Но это прошлое. — Он
попытался сменить тему и снова спросил: — Так, значит, в Москве
работа есть и дорого оплата, да?
— Да, пожалуй, дорого, — в тон ему ответил Виктор. — Раза в три
больше, чем здесь.
— Тогда конечно, я вас понимай, вы молодой, энергичный, вам надо
там, где много люди, много работа. И оплата много хорошо, — и он
снова улыбнулся.
Виктор поймал себя на мысли, что общение с этим импортным
соседом доставляет удовольствие, таким необычным он казался и таким
позитивным. В дверь постучали, и к ним заглянула проводница Мария.
На тележке у неё было несколько стаканов в подстаканниках с
дымящимся чаем и белых чашечек с кофе.
— Чай, кофе? — осведомилась она.
— Мне кофе, please, — сказал Николас. — Сладкий и молоко.
— Молока нет, — каким-то обиженным тоном ответила Мария,
поставила на стол чашку растворимого кофе и два бумажных пакетика
сахарного песка.
— А мне чай, пожалуйста. — Виктор взял стакан в блестящем
подстаканнике.
Когда дверь в купе закрылась, Николас сказал:
— Так подавали чай всегда, и много лет перед сейчас, в этих
железный ручка.
— Подстаканник, — поправил Виктор, улыбнувшись.
Что-то шкодное было в этом акценте и ошибках в произношении
слов. Он предложил один бутерброд Николасу, а сам развернул другой
и начал есть. Николас поблагодарил и стал размешивать сахар в своём
кофе, потом вдруг, как будто что-то вспомнил, полез в свою дорожную
сумку и выудил оттуда красивую бутылку виски 0.7 и батончик
швейцарского треугольного шоколада Toblerone. Виктор не особо
хорошо разбирался в виски, но с первого взгляда было видно, что это
реально дорогой напиток. Бутылка была початая, и содержимого там
оставалось не больше половины.