Тан Сюэхуа ни на мгновение не засомневалась, что Ху Цюэюн должен
играть идеально, он же главный герой! Может, с низкой самооценкой,
но главный герой! Значит, сыграет он прекрасно и со зверем тоже
разберётся.
— Покажешь учителю?
Щёки и уши Ху Цюэюна вспыхнули красным, он смущённо взял
дрожащими руками одну из бамбуковых флейт — дицзы, которую в
отличие от сяо надо держать боком, — поднёс ко рту и дунул.
Полилась волшебная мелодия, от которой у Тан Сюэхуа замерло
сердце.
Поначалу звук напоминал журчание ручейка. Она представила, как
босая шла по траве вдоль берега, ощутила лесную свежесть, лёгкий
ветерок. Музыка усилилась, стала громче и быстрее, вместе с ней в
голове Тан Сюэхуа поднялись волны, теперь это уже был не ручеёк, а
целое море.
И в самый яркий момент, когда гигантская волна уже поднималась,
чтобы накрыть читательницу и унести в свой подводный мир, мелодия
прекратилась, главный герой перестал играть, а Тан Сюэхуа удивлённо
открыла глаза. Дыхание перехватило — такой сильной и чувственной
оказалась музыка. Как жаль, что так резко оборвалась.
Тан Сюэхуа не удержалась и радостно воскликнула:
— А-Гэн, у тебя талант!
Её слова только смущали ученика. Покрасневший, он положил флейту
обратно на прилавок и опустил голову, не решаясь посмотреть на
учителя. От похвалы на его лице не мелькнуло ни тени улыбки.
Неужели он был настолько низкого мнения о себе? Или притворялся? В
новелле его персонаж был хитрым, сильным, властным, именно такого
Ху Цюэюна ожидала увидеть Тан Сюэхуа после его возвращения из мира
демонов, а не прежнего скулящего щенка, только внешне
повзрослевшего.
Хотя бы сейчас в его глазах слёзы не стояли, и на том спасибо.
Улыбаться бы ещё научился, как Скиталец… Тан Сюэхуа не могла
понять, почему даже находясь рядом с радостным и постоянно
улыбающимся демоном, она всё равно вспоминала Ху Цюэюна и даже
скучала. Аура главного героя и так могла действовать?
Глава пика Мрачной Яблони, проникшись прекрасной музыкой, вдруг
задумалась и спросила:
— Ты говоришь, что пытался играть перед зверем? А как он на тебя
реагировал?
Ху Цюэюн протянул что-то вдумчивое мычащее. Он не подносил руку
к лицу, как его старший брат Скиталец, не чесал подбородок. Его
взгляд перемещался с одного инструмента на другой, цеплялся за
что-то ещё, пока Ху Цюэюн всё-таки не ответил: