Но такое было редко. Несколько тысяч
людей, нашедших убежище в трюме «Гончей Целесты» вели себя тихо,
потрясенные случившимся, подавленные тревожным ожиданием: проскочат
или не проскочат к своим; обнаружат их звездолеты рилов или нет;
спасутся или не спасутся? Даже дети и те не капризничали,
напуганные состоянием взрослых. Атмосфера тревожного ожидания и
страха царила в трюме. Кто захочет говорить или шуметь о пустом в
подобном состоянии? Разве пискнет или поорет какой младенец –
несмышленыш.
Группа молодых девушек, подле которых
сели на пол и привязались к скобам Красава с сыном, с любопытством
поглядывали на Раста. Особенно привлекала их внимание винтовка
паренька. Но никто из них не рискнул обратиться с вопросом к
Красаве и ее парню. Было очевидно, что старшая, из вновь прибывших,
крайне расстроена и ей не до вопросов. А горящие глаза и плотно
сжатые губы подростка также не располагали к беседе. Графиня кусала
в волнении губы: Как же так? Муж исчез. Неужели погиб? А Арно, тот
самый Арно, который вытащил их из Орвина, сам остался в городе
вести безнадежный бой с десантниками рилов. Правда, пилот челнока,
на котором они прибыли, заверял их, что за Арно и его солдатами
послан челнок, но есть вопрос: Успел ли челнок забрать их живыми?
Или Арно погиб в Орвине?
– Откуда вы? – рискнула обратиться к
Расту пожилая дама в платье из очень дорогой материи.
– Из Орвина, – ответил подросток, но
ответил таким тоном, что никто более не возжелал разговаривать со
Смолениными.
В тревожном ожидании прошло еще
циклов двадцать, и, вдруг, транспорт задрожал. Загудели мощные
двигатели.
– Всем держаться! Взлетаем! –
загремело в трюме через усилитель.
Красава притянула к себе сына и
обняла его за плечи. Раст положил голову на плечо матери, но
винтовку не выпустил. Казалось, он сросся с ней после боя в
Орвине.
Корабль дрожал все сильнее. Гул все
больше изменял тональность и, наконец, тяжелая махина «Гончей
Целесты» оторвалась от поверхности Леверинга и устремилась вверх, в
космос.
Ускорение прижало людей к полу, но
искусственная гравитация, включенная вскоре на корабле, выровняла
давление и всё пришло в норму. К счастью, никто не пострадал.
Цикл, второй, третий… тридцатый
полёта… и, неожиданно, густой мужской бас на весь трюм:
– Капитан, мы перехватили переговоры
рилов! Их звездолеты получили приказ догнать нас.