— Но этот псих создал тебе
мини-армию. Что ж ты его так?
— На каждого бойца он заделал
десятки агрессивных уродов и трупов. И то, что он делал вне нашего
пакта… Аморально. Даже для меня. То, что он делал с тобой…
— Не будем о плохом. Записи слишком
умны — даже для меня и моих активаций тату. Да и почерк… Хрен его
разберешь. Жидкость для ваших татушек где-то в холодильники должна
была еще оставаться. Я себе набивал последнюю не так давно. Там на
добрый десяток должно хватать. Давай так — ты отпускаешь, я
набиваю, как надо — и расходимся квиты?
Джорджи закрутил револьвер вокруг
пальца, зацокал языком, покачал пальцем, расхаживая взад и
вперед.
— Мои имбицилы эту жидкость разбили.
Даже хуже. Вообще нахрен разнесли лабораторию. Вот в чем
проблемка…
На этом дар речи впервые потерял
я.
— Мой дом…
— Его больше нет. Сожгли до
основания весь этаж. Чертовы кретины, кто их просил…
— Ясно. Так тебе нужна от меня
формула, которой я не знаю, операция с веществом, которого у меня
нет? И правда, проблемка.
— Остолопы притащили пару колб, все
записи Йори и инструменты. Твой вещмешок. Все в подвале.
— Так что ты от меня хочешь? Я же
сказал…
— А вот тут и начинается наша игра,
Хиро Ямамото, мальчик из пробирки с усовершенствованным телом и
активационным тату.
— Игра?
— Я дам тебе время до Ритуала на
Озере. Авось напряжешься, сможешь разобрать почерк отца, что-то
вспомнить, придумать, поизучать…
— Но я же…
Выстрел. Один за одним. Весь остаток
патронов старик всадил в резное кресло, ровно вокруг меня, очертив
мою форму.
— В игре правила. Ты — не
возражаешь. Я дарю тебе шанс остаться живым или живым
свободным.
— Заранее согласен. Но что значит
свободным? Варианты обычно жить или умереть, не?
— В память о дружбе с Йори. И о том,
как помог, как защитил моих деток… И в дань уважения, а также
скорби над тем, как ты вырос в этом аду вместе с ним. Убивать тебя
не стану. Хотя может ты и предпочел бы смерть. Вплоть до ритуала —
у тебя есть время. Если не успеешь здесь расшифровать и догадаться,
как воспроизвести те тату — пойдешь вместе с конвоем рабов на
продажу.
— Что…
Джорджи сделал жест пальцем
вверх.
— Единство — поднять.
Цепи с металлическим треском
потянули меня к потолку. Знакомая поза, в которой я находился
последние дни. Я вновь — прикован к потолку, теперь и в
гостиной.