Я принялся показывать элементарные подсечки. Потом – в
комбинации с болевыми.
— Главное повалить, — говорил я, лежа на пузе и воткнувшись
носом в мат, когда он сидел на мне. – А там если рычаг на шее
сожмешь – фиг кто что-то сделает. Вообще, если ты до шеи добрался –
все, считай выиграл. Это вообще демоном надо быть, чтобы
освободиться. Твоя задача – отворачиваться, чтобы в глаза не
ткнули.
— А хрящи на шее не сломаю?
— Хрящи там вообще ни при чем. Вот когда бьешь в шею, тогда да.
А так ты нажимаешь предплечьем точку, которая человека выключает.
Он даже не задыхается – у него падает давление, и он
вырубается.
В реальность нас вернули аплодисменты. Увлекшись, мы не
заметили, что за нами наблюдает физрук, опершийся о дверной
косяк.
— Где ты занимался? – спросил он у меня. – Это неплохой
уровень.
— Отец научил, — отмахнулся я, вставая и поправляя перекошенную
футболку.
— Я бы тебя от школы на соревнования выставил, если бы не знал,
какой ты лодырь и что физподготовка твоя стремится к нулю. И не
подумал бы, что ты на такое способен. Надо же.
Отстаивать честь школы и валять оболдуев-ровесников я не
собирался. У меня была другая задумка, как распорядиться навыками.
Сейчас не то время, когда стоит их демонстрировать.
— Вы совершенно правы. Мне нужно подтянуть физуху, — сказал я
учителю. – Можно еще тут позаниматься?
— Завтра шестым и седьмым уроком. А сейчас тут уборка.
Подтверждая его слова, вошла техничка в сизом халате, с
оцинкованным ведром и деревянной шваброй. Удивительно, но лица
многих учителей стерлись из памяти, а эту техничку я помнил.
Наверное, потому что она ассоциировалась с раздобревшей самкой
Железного Человека. Ее даже гопота боялась: как переконтачит
шваброй поперек хребтины!
— Спасибо, Виктор Аркадьевич! – Я протянул руку, физрук ее
пожал.
Переодеваться мы не стали, так и пошли в спортивках. Илья,
приникший к сосцу новых знаний, лучился энтузиазмом. В нем энергии
было, как в ядерном реакторе. Я и сам ощущал неудержимую жажду
деятельности, только начать мне предстояло с малого и запастись
терпением. Один соратник у меня уже есть – Илья. Ему хоть всего
четырнадцать, но он десятерых стоит.
Домой, в объятия декаданса, не хотелось просто адски.
— Илюха, — предложил я, — у тебя родители дома? Давай домашку
вместе сделаем.