— Ты любишь отца? – спросил я у Наташки, разливающей по чашкам
кипяток, и продолжил : — Хочешь, чтобы он с нами жил?
Сестра передернула плечами.
— Подольше бы он на своей ыбалке был. – Наташка поставила
напротив меня чашку. — Что вылупился? Не люблю я его.
— Я бы на гитару пошел, если бы он нас бросил, — сказал я. – Ты
– на танцы, Борька— в художку. Помнишь, как батя зимой мою гитару
расхреначил?
Он, видите ли, считал, что я трачу время на ерунду. До сих пор
обида осталась, я на эту гитару полгода копил. Обдирал летом
придорожные вишни и возил на рынок…
Копил… Черт! А родители на новый телевизор копят, и эти деньги
летом сгорят. Кажется, в августе денежная реформа и неразбериха, с
ней связанная. Толком и не помню, что тогда было и когда именно.
Помню лишь, что отец пытался обменять старые деньги на новые, на
это выделялось что-то около недели, но никто не успевал. Старыми
деньгами было не расплатиться, их отказывались брать, доллары на
них не меняли. Потом, когда в правительстве поняли, что получилось
не лучше, а как всегда (по-моему, именно денежная реформа родила
это выражение), старые деньги вернули, и они довольно долго были в
ходу…
Я улыбнулся. Кажется, стало ясно, как получить стартовый
капитал, но для этого нужны доллары, и побольше.
Надо попытаться уговорить мать обменять рубли на доллары, у нее,
как сейчас помню, целых 33000, это… Какой сейчас курс? Никак не
узнать, в нашей глуши, ясное дело, обменника нет. Когда родители
спохватились, говорили вроде о тридцати долларах, если по курсу, но
купить валюту так и не смогли. Боясь, что деньги сгорят, набрали
посуды.
Сегодня точно идти к Лялиным не следует, потому что отец будет
там, и случится конфуз. Вот когда он вернется с работы и появится у
нас, тогда и Анечка вернется домой, и будет можно.
Ну и скукотища тут! Скоро «Санта-Барбара» начнется, и семейство
соберется под телеком. Я сунулся в холодильник, но не обнаружил там
ничего, придется снова давиться блевунчиком. Безобразие! Надо
что-то с этим делать. Хорошо у Илюхи перекусил.
Кофе был отвратительный. Наташка же пила, закатив глаза от
удовольствия. Вот же паскудное какое время! Эпоха девочек,
отдающихся за палку колбасы.
Мать вернулась с дачи ровно к началу «Санта-Барбары» и
воскликнула с порога, потрясая перед собой какой-то бумажкой: