Мужчина опустил глаза. Было видно, что разговор ему хоть и неприятен, но к только что выдвинутым в свой адрес обвинениям он не относится серьезно.
— Я понимаю ваше беспокойство...
— Вы в курсе того, куда исчезли наши семейные сбережения?
— Я бы очень хотел вам помочь, моя дорогая госпожа фон Лингер, но... Простите, меня связывает этика, — поверенный поднялся, давая понять, что разговор окончен.
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — насмешливо проговорил Эрик, на которого до этого момента адвокат обращал внимания не больше, чем на еще один стул, — но в договоре о предоставлении услуг вашей адвокатской конторой написано, что вы представляете семейство фон Лингеров. И на бумаге — три подписи. Имущество у четы общее...
— Вы адвокат?
— Нет. Я охранник.
— Налицо конфликт интересов. — Адвокат налил воды, предложил гостье, получил отказ и выпил сам. — Необходимо дождаться господина Людвига и продолжить беседу втроем. Уверен, он все объяснит своей супруге.
— Вот что, — поднялась Агата. — Я обращусь в коллегию адвокатов с жалобой.
— Что?
— В ней я укажу, что поверенный нашей семьи прекрасно знал о местонахождении моего мужа, в убийстве которого пытались обвинить меня. Кроме того, он, по всей вероятности, покрывает тех, кто покушался на меня.
— Как покушался? Госпожа фон Лингер, что вы говорите такое?
— Меня пытались отравить. И велика вероятность, что это произошло из-за исчезнувших со счетов денег. Вам ведь известно, что сумма там была весьма внушительная.
— Еще можно привлечь прессу, — посоветовал из своего угла Эрик.
Поверенный без сил опустился в кресло.
— Господин Шольц, пожалуйста. Мне надо знать, во что нас всех втравил Людвиг, — как могла мягко проговорила Агата. — Если бы речь шла о благосостоянии — мы могли бы ждать... Но на кону — моя жизнь.
— Что вы хотите? — Шольц вытер шею платком.
— Ровно то, на что я имею право. Деньги со счетов.
— Хотите чаю? — вдруг спросил поверенный четы фон Лингер.
Агата и Эрик молча переглянулись. Когда же все уселись пить чай, Шольц заговорил менее официально:
— Людвиг слишком мягкий. Он всегда хотел, чтобы его любили в семье.
— Я это уже поняла, — невесело усмехнулась Агата. — Моей любви ему было мало...
Отчего-то эта фраза больно резанула господина барона.
— Увы, — поверенный опустил голову, — Людвиг всегда относился к тому, что его не принимает семья... слишком болезненно. И всегда хотел доказать им что-то. Сестре, брату...