«И твой отец этим занимается, очищает улицы от ужаса и
опасности...»
Встают на свои места все ночные дежурства и срочные отлучки,
раны и шрамы, командировки без сувениров и бесконечные
недоговорённости. И все те моменты, когда она находила отца молча
сидящим на кухне задолго до рассвета.
Динка утыкается носом в простыню и какое-то время тихо сопит, до
боли зажмурив глаза, чтобы загнать на место непрошеные слёзы.
В голове начинает неприятно гудеть, и она знает — давно надо
поспать, но мыслей всё ещё слишком много.
«Нам нужна твоя помощь. Твой отец говорил, что ты в травах
хорошо разбираешься...»
Динка шумно выдыхает и снова смотрит на свои ладони. Вытягивает
руку так, что та оказывается окутана лунным светом.
Она понимает, что это приглашение — шанс что-то сделать. Быть не
просто студенткой мединститута, у которой есть только учебники и
теоретические знания, но и реально помогать. И отцу, наконец-то, не
придётся ничего скрывать. Не придётся её защищать от
неведомого.
«Я сама смогу ему помогать. Смогу стать опорой в опасные
моменты», — прикусив губу, Динка устраивает подбородок на
сплетённых руках и улыбается.
Она сама сможет защищать.
— За-щи-щать, — по слогам тихо повторяет Динка вслух, пробуя
слово на вкус. Улыбается, чувствуя приятную теплоту в груди и,
перевернувшись на бок, зарывается глубже под одеяло. Жмурится,
сонно прикидывая, что надо встать пораньше и утром всё-таки
переговорить с отцом на эту тему. А может вообще не ложиться?
Она помнит, что на часах совсем недавно светилось около четырёх
утра. Обещает себе, что вот сейчас чуточку полежит и встанет, ибо
валяться дальше бессмысленно, но отключается прежде, чем успевает
облечь мысли в действия.
А когда подскакивает от звона будильника и выбирается на кухню,
отца дома уже нет.
* * *
— Интересно, — внезапно нарушает тишину Анька, закидывая ногу на
ногу так, что короткая чёрная юбка соблазнительно приоткрывает
бедро. Покачивает носком чёрного же кожаного сапога на высоком
каблуке. — Зачем он всё-таки приходил...
«Большая перемена» между лекциями как нельзя лучше подходит для
перекуса, но в столовой оказалось такое столпотворение, что
подружки сразу ушли, решив не рисковать простоять всё время в
очереди. Так что теперь они сидели в той самой Булочной, в которую
Динка ходила поговорить с Павлом Семёновичем.