Нужна складная легенда, как я, выходец из погибшей дворянской
семьи, оказался в итоге у приемных родителей, но до этого вырос на
улице, а магия обусловлена хитроумным Даром. Не сказать, что я
слишком переживал на этот счет, но знакомство с таких несостыковок
начинать — плохой знак.
— Вряд ли ее брат сильнее Пети, — захихикала Ольга.
— Кто знает? — Пушкин пожал плечами. — А вы как думаете, Пётр?
Смогли бы одолеть Магистра Хаоса и ее брата?
— Кто знает? — ответил я тем же, тихо рассмеявшись, а Владимир
лучезарно улыбнулся. — Для Российской Империи было бы неплохо, если
каждый кудесник будет использовать свои таланты против врагов, а не
ради праздных соревнований в силе.
— Очень верное замечание. Учитесь, Ольга Сергеевна, — с
восторгом ответил Владимир, а Оля лишь кротко кивнула.
Сейчас она была занята умнофоном, и вскоре сказала причину:
— Все в порядке... Наши люди забрали вещи и оружие.
— Отличная новость, — добавил Пушкин
Ах, вот оно что. Я-то думал, что девушка из-за наряда
переживает, а она все-таки из-за шпаг. Для дворян это все-таки
символ, и дело не в цене, хотя у самого Сергея Светлова ножны стоят
как небольшая квартира, если брать в расчет количество самоцветов.
Оля пользовалась своей шпагой, а остальные были совсем
простенькими, тренировочными, но все же оставлять их кому попало не
следовало. Похоже, что это все отголоски воспитания Владимира...
Что-то ведь сманило Николая на скользкую дорожку? Оля явно
отличалась от своего брата, и хотя обладала присущими многим
дворянам хитростью и некоторой высокомерностью в части вопросов,
она все-таки действительно выглядела опорой Империи и не кичилась
своим титулом.
Лишние разговоры наконец-то прекратились, поскольку я уже
свернул к скромному обиталищу Светлова, как обычно украшенному
тысячей прожекторов. При въезде нас проверили, но как только
увидели Ольгу, сразу же пропустили. Ментальный блок поддерживать
несложно, но постоянно подбирать слова в разговоре — весьма
утомительно, отличная возможность немного отдохнуть!
Стоило подъехать ко входу, как к машине бросились слуги, но
первым все же был сам граф. Подбежал к дочери, обнял ее, бегло
осмотрел, снова обнял, после чего поспешил отвести домой. Могу
понять его чувства. Владимир тоже сидел молча, лишь поглядывал в
зеркало заднего вида.