— За мной! Подсобим нашим! — крикнул
Мамай и понёсся навстречу гандарийцам.
Мы последовали его примеру. Через
несколько минут всё было кончено — ни одного гандарийца с оружием в
руках возле нас не осталось. Немногие уцелевшие сочли за лучшее
спастись бегством. Мудрое решение. Я вложил кинжал в ножны и вытер
лоб. Тыльная сторона руки стала чёрной — вот это мы
прокоптились!
— Эй, звеньевой! Я же говорила, что
накидка тебе к лицу? — услышал я вдруг у себя за спиной.
Обернулся — и застыл от удивления. В
длинной кольчуге, с надетыми поверх неё доспехами, в шлеме, со
щитом и мечом в руках передо мной стояла Чарген. Радостная улыбка
озаряла перепачканное сажей лицо.
— Так ты тоже рыцарь? — спросил
я.
— Рыцарь, — улыбнулась она. — А что?
Разочарован?
— Нет, почему... — возразил я. —
Наоборот! А почему тогда на складе?
— Командовать не люблю, — пояснила
она. — И подчиняться тоже. Вольная птица. А на складе я так,
помогаю, когда просят.
Она вдруг поморщилась от боли, и я
сразу вспомнил, что всего каких-то полчаса назад, или даже меньше
того, у неё из плеча торчала горящая стрела.
— Пустяки, — сказала она, проследив
за моим взглядом. — До свадьбы заживёт.
— Смазать бы чем! — предложил я. — У
нас лекарь вообще есть?
— Вообще есть! И ещё какой! —
засмеялась она. — Как найдём, сразу смажем!
Я даже не знал, когда она выглядела
привлекательней: возле костра, в платье, или сейчас, в полной
боевой выкладке. Пожалуй, одинаково.
— Так, голуби, — деловито сказал,
проходя мимо, Рексоман. — Уводите людей в лес, пока гандарийцы
снова не нагрянули.
В лесу было темно и неуютно. И всё же
после тесноты, сырости и плесени чёрного хода, прорытого под
землёй, я был рад снова встать в полный рост, расправить плечи и
глубоко вдохнуть пахнущий хвоей воздух. За моей спиной из потайного
лаза появился Мельник. Не представляю, как ему удалось по нему
протиснуться. Временами я был абсолютно уверен, что застрял
окончательно и бесповоротно. Вслед за Мельником, склоняя на разные
лады и гандарийцев, и тех, кто придумал этот лаз, показался
Макарыч. Я сообщил ему, что выскочу на пару минут в реал, присел
возле ближайшей сосенки, прислонившись к ней спиной, и с
наслаждением снял с шеи кибер-остео.
Даже не знаю, сколько времени провёл
на сей раз в игре. Короткие паузы на посещение туалета и
глоток-другой воды — не считаются. Всё тело ныло, страшно хотелось
есть. Да, дела. Если пересекусь с родителями — долгого серьёзного
разговора не избежать. К счастью, на кухне никого не было, на плите
стояла кастрюля с тёплым борщом. На столе ждала записка: «Сынок! Мы
скучаем! Кушай супчик! Мама, папа». Я улыбнулся и подумал, что мне
очень повезло с родителями. Потом налил большую тарелку борща,
добавил сметаны, отломал ломтик хлеба и с аппетитом набросился на
еду.