- Гриня, братан, ты там как, живой? Слышишь меня? – перевернув
тяжелое, безвольное тело на спину, он приложил ухо к груди и
постарался услышать: бьется ли сердце. И спустя пару долгих и
томительных мгновений услышал тихий, едва различимый удар. Потом
еще. Пусть и медленно, но насос работал. Даже вроде ритм не
сбивается. Брадикардия, конечно, адская. Но он парень
тренированный, мышцы мощные.
- Гриня, ты справишься, держись! – обрадовался Март,
сосредоточившись на оказании помощи раненому.
Первым делом следовало остановить кровотечение. Требовались
давящие повязки, жгуты для рук-ног и бинты.
Ничего такого рядом не наблюдалось и он, помянув чью-то мать,
принялся импровизировать. Наудачу в седельной сумке чистоплюй
Григорий вез запасную и, что характерно, чистую белую рубаху.
- Повезло тебе, братка, что пуля прошла скользом по черепу и
кость толстая. Выдержала. Видать, она тебя, нашего лучшего
наездника, и уработала. Вколоть бы тебе обезбола, только, извиняй,
нет ничего.
Порвав без сожалений ткань на бинты, Март замотал все ранения,
особое внимание уделив глубокой борозде на голове слева над
ухом.
- Все, Гриня, жить будешь, отдыхай пока.
Кровотечение ему удалось в целом остановить, шансы Григория
дотянуть до города и помощи хирургов росли прямо на глазах.
Пока занимался медициной, даже не заметил, как пробежало время.
Все, что мог, Март сделал. Поднялся от первого пациента и поглядел
на результат, довольный собой как слон.
Солнце продолжало шпарить с небес прямо-таки совершенно
бессовестно. Ему сразу вспомнилось и про воду, и про жару. Пить
захотелось уже просто адски.
- Да что же это такое? Как лишенец! Собираюсь, собираюсь и никак
не могу сделать! Вся терпелка кончилась!
И только теперь Март додумался поискать флягу у раненого брата.
Она оказалась не повреждена! И увесиста. Надо же, как бывает. В
нетерпении открутил крышку и жадно присосался, опрокинув разом
больше половины. Пробыв столько часов на горячем солнце, она не
потеряла прохлады, свежести и чистого вкуса. Или ему так
показалось. Осушил бы и до дна, но сам себя остановил. Божественная
влага приятно взбодрила, и он разом ощутил прилив сил и
позитива.
- Хорошо! Теперь можно Ефима поискать, – сам себе обозначил
новую задачу.
Последнему из их бравой четверки почти повезло. Ефим ехал в
передовом дозоре, что было логично. Со спины его горбача обзор
открывался наилучший. Здоровенный черный зверь нахватал в мгновение
ока не меньше полуфунта свинца с гладкоствола и нарезняка. Все его
брюхо и зад были в кровавых отметинах, но, будучи упертой и живучей
скотиной, он повалился в пыль не сразу, а пробежав еще несколько
шагов. На истоптанной копытами, изъезженной колесами фургонов колее
осталась дорожка, обильно политая его густой темной кровью.