Потом я вспомнила, что
Керстен больше не притрагивался ко мне с той самой ночи после свадебного
обряда. Его короткие встречи и такие же мимолетные возвращения в столицу не
подразумевали наличия между нами чего-то личного. Или я оказалась такой наивной
дурочкой? Он же взрослый мужчина со своими желаниями и потребностями, только
раньше я не хотела об этом думать. И вот что вышло теперь — Керстен не мог
стать моим, потому что он, скорее всего, уже был занят кем-то.
Толкнув тяжелые резные
двери, я вышла в коридор. Стражник, который стоял за дверями, при виде меня скривил
губы. Даже ему было противно смотреть на изменщицу и предательницу, преданную
публичному суду. А вообще когда-нибудь разве так делали? Что-то не припомню ни
одного такого же судебного процесса. Или только мне оказали подобную честь?
Внезапно в мою грудь
ударили, и я попятилась назад, со страхом смотря в темные глаза мужчины.
— Забирай и проваливай! Это
все, на что ты можешь рассчитывать!
Пустым взглядом я посмотрела
на пол — там валялся мешочек с монетами. Присев, я его подобрала. Сейчас мне
следует засунуть свою гордость куда подальше. И так ясно, как божий день, что
мне не стоит возвращаться в поместье моего супруга. Еще одного позора я просто
не вынесу. Раз это все, на что я могу рассчитывать спустя два года брака,
безответной любви и ежедневного угождения его семье, что делали мою жизнь
невыносимой, то так тому и быть.
Весьма невесомый мешочек
с легкостью поместился в моей ладони. Похоже, меня оценили не на крупную сумму,
выбросили, как тряпку, растоптали и растерли, как дорожную грязь. Что ж, даже
содержания я недостойна. Хотя я уверена, будь на моем месте какая-нибудь
знатная дама, то несмотря на измену, ей все равно причиталось бы гораздо
больше, и уж точно не мешочек с нескольким десятками золотых.
Наконец-то я вышла из
здания суда и впервые в жизни почувствовала одиночество. Теперь я одна во всем
мире, как была сиротой и ею же осталась. На улице уже сгущались сумерки, и прохожих
было не так много. Видимо, я слишком долго сидела в зале суда, раз зевакам
надоело меня ждать. Пребывая в ступоре, я шла по мощеным улицам и понимала, что
этот город меня душит. Мне не хватает свежего воздуха. Словно сомнамбула, я
пересекла центр и добралась до окраины. Охрана, стоявшая возле главных ворот,
проводила меня странными взглядами. Кажется, стражники окрикнули меня. Но что
взять с блаженной, как я? Да и какую опасность я могу представлять в сером
балахоне, без поклажи, с одним лишь бархатным мешочком? Тем более я покидала
этот неприветливый и удушливый каменный город. Поэтому стражники и махнули на
меня рукой.