Она родилась в одиннадцатый месяц Чёрной Лошади, пришедшийся, в свою очередь, на Зеркальный Год из четырёх цифр, отражающих друг друга. Таким образом, она была предназначена стать тем, кем стала – женщиной с растрёпанной гривой волос и на редкость чётким, организованным мышлением. Драгоценные камни ярко светились в этой гриве и меркли изредка: свитые в клубок змейки прикрывали глаза.
Раз в семь лет встречалась эта чудачка со своим мужем и единственным другом (эти две редкости соединялись в одном лице) на крыле могучей птицы, парящей между мерцалок, окон и швов мира. Она угощала его вином. Дел у Богини Юго-Западного Ветра слишком много, чтобы она успела обзавестись многими друзьями, а тем паче, мужьями. Этот был её законный.
Высокий и широкогрудый, как бык, с выпуклым лбом, он не производил впечатления человека грубой силы. Его тело отличалось особенной стройностью, как если бы он всегда парил в воздухе. Терпелив, но несколько недоверчив: вот его возможная характеристика. (Если бы ей потребовалось облечь в слова своё впечатление о нём.)
У таких, как её перманентный супруг, всегда на каждое незыблемое правило есть одно исключение, и за ним тоже такое водилось. Он безгранично доверял ей и, солги она ему в его всевидящее око, что кругом пусто, в то время, как вокруг чёртова дюжина летающих чертей, он бы поверил жене и умер… среди клубящихся чёрных перьев, конечно, и с проржавевшим ножом в левой руке – (его всегдашним оружием).
Глядя своим единственным глазом, расположенным внизу крепкого смуглого лба, прямо над переносицей, он улыбался ей. На вопрос – Любишь её? – он бы ответил мгновенно, без той смущённо-циничной ухмылки, неизбежно оскверняющей лик мужчины, когда ему задают такой вопрос. Розовые, сильные в поцелуе и в словах правды губы открыли в те неотмеренные мгновения улыбки острые треугольные зубы, белые, как у кота, страшные, как у молодой акулы. Он любил, и это было единственной отрадой в нелёгкой жизни Бога Севера.
Вернее, он сам был Севером, если вы понимаете, о чём я. Убей его Враги Жизни, и мир бы обрушился. Да, этот простой с виду парень был краеугольным камнем мироздания. Во всяком случае, одним из таких камней.
Мускулистый торс, лоб мыслителя и проницательный глаз – всё в нём наводило на мысль, что на таких парнях держится вселенная. Защитник Жизни – вот его другое имя. Впрочем, манеры его вовсе не были столь же просты. Непритязательны, это да, но природный такт устанавливал ту грань, за которую простота не переходила, во имя Простоты более великой, более значительной.