В соседней палате проснулась Сара Залязник. Она кричит. Порция подхватывается ее успокоить. Сара ругается на трех языках: английском, идиш, русском. Она считает Порцию девкой.
Старик зевает. Угасающим сопрано ворчит:
Хочу уснуть я сном осенних яблок
и ускользнуть от сутолоки кладбищ…[9] ГОСПИТАЛЬ
Отделение, в котором досматривают старика, находится на последнем, восьмом этаже. Оно предназначено для людей старше шестидесяти лет. На первом этаже родильное отделение. Выход за пределы госпиталя через зеленую кнопку. На улице духота. В Сиднее декабрь, лето. Курю на автобусной остановке. Напротив входа в госпиталь. Пепел сбрасываю в урну. Ночь.
К приемному покою подъезжает карета скорой помощи. Из машины выходит апостол Павел. Таким он изображен на мозаичном портрете в капелле Палатина. Ему помогают девушки-фельдшерицы. Руки апостола перебинтованы.
В семь утра подъем. Переодевать в чистое белье верховного заказчика приходят Сесилия и Роберт. Женщина из Перу, Роберт из Индии. Старик нахваливает свою память:
– Подумать только «Ницше писал Дейсену, что он хотел бы быть прав не для сегодняшнего и завтрашнего дня, а для тысячелетий. Но тысячелетия мало отличаются от сегодняшнего и завтрашнего дня. Нужно быть правым для вечности».[10] Отдохните от чепухи, подумайте о бессмертии, право, оно стоит того. Жду вас через сутки.
На его груди задралась рубашка, заголила белую кожу без морщин и старческих складок.
СЕМЬЯ
– Присядьте на кушетку, мне удобней смотреть на собеседника свысока. В вашем резюме ничего не сказано о семье. Чрезвычайная важность в этом не содержится, но все же, принято знать…
Бросьте скучать, мне совершенно безразлично, кто вас вынашивал и, полагаю, лет шестнадцать содержал. Я противник родовых связей, считаю семью могилой. Ха-ха-ха! Уверен, на этой почве сложится наша симпатия. Вы ведь беглый от семьи. Угощайтесь имбирным печеньем.
Спустя сутки я возвращаюсь в госпиталь. Принимаю душ в общей кабине. Завтракаю. Старик не переносит омлет.
БЕССМЕРТИЕ
– Будем говорить о привязанностях, иллюзии бессмертия.
Жизнь человека череда накоплений, в основном неудачных, порочные из общего числа составляют не меньше половины. Вспоминать их – тоска по молодым годам, синониму мнимого бессмертия. Другое дело привязанности. Живые твари не в счет.